Девушка хмыкнула и сложила руки на груди.
– Я ради тебя стараюсь. Денис этот не может быть плохим человеком. В конце концов, он самый завидный холостяк в городе. Красивый, богатый… Кроме него тут почти никого интересного нет!
– А как же твой Дима? – я прищурилась.
– А, он хороший, но не лучше Авдеева.
Вот как заговорила…
– Ты меня поражаешь, Анька, – проговорила я, вздохнув.
Оставшееся время мы провели тихо, а потом вместе пошли домой, обсуждая новости института и договариваясь завтра снова пойти вместе в институт.
Но именно когда я вернулась домой, началось самое интересное…
Стоило мне только переступить порог и раздеться, как в гостиной тут же появилась моя мама, держа в руках свитер Авдеева.
Проклятье…
– Уже вернулась? – Лидия подошла ближе. – Объясни-ка мне кое-что, дочка, – она подняла свитер выше, видимо, чтобы я лучше его видела. – Чей это джемпер? М?
Его я оставила вчера на спинке стула, решив позже постирать и вернуть при удобном случае владельцу, но даже не думала, что мама найдет его в моей комнате, в которую она вообще раньше не заходила, и найдет его.
– Ты что, рылась в моих вещах? – возмущенно спросила я, потому что это действительно меня сейчас раздражало.
– Вопросы тут задаешь не ты, – стала кричать женщина. – Я спрашиваю: чья это вещь? Откуда она в этом доме?
– Это Ромы! – крикнула в ответ первое, что пришло в голову. – Он отдал его мне!
– Неужели? – мама потрясла свитер в руках. – С каких пор он стал носить такие дорогие вещи, да еще и на несколько размеров больше?
И тут меня понесло.
– Да откуда тебе знать, какие у него размеры одежды? Ты что, ходила и на ярлычки смотрела, когда он гостил у нас? Что ты несешь, мама?
– Я несу? – ее глаза прищурились. – Ты, соплячка! Ты чем тут занимаешься, пока нас нет дома?
– Я? Что ты такое говоришь? Постыдилась бы! – стала я кричать в ответ. – Я никогда не давала повода усомниться в себе!
– Я вырастила проститутку! – твердила она свое.
С ума сойти можно…
– Да чего ты завелась? – пыталась я ее вразумить. – Из-за какого-то свитера! Я уже объяснила тебе, откуда он! Прекрати так себя вести! Хватит истерить!
– Что ты сказала? – Лидия медленно, как дикая кошка стала подходить ко мне. – Я истерю? Паршивка! – она замахнулась и ударила меня свитером. – Дрань!
Она била меня этой проклятой тряпкой так яростно, в ее глазах было столько злобы, что мне стало не по себе. У нее бывали сбои в нервной системе, но чтобы так… никогда.
Однажды я вернулась со школы с кровоподтеком на ключице, мама решила, что это засос и обвинила меня в том, что я занималась непристойностями с мальчиками, а на самом деле я просто упала на уроке физкультуры, потому, что меня толкнула другая девчонка. На минуточку, мне тогда было около четырнадцати лет.
В такие моменты я вообще ненавижу свою мать. Ненавижу всем сердцем!
Лидия продолжала обзывать меня всеми возможными ругательствами, когда из своего кабинета к нам вышел отчим, да только мать это не остановило.
– Что тут происходит? – он смотрел на нас, и мама только после этого остановилась и убрала с лица растрепавшиеся темные волосы.
– Я нашла у нее мужской свитер, – выпалила она. – Я вырастила проститутку!
Михаил посмотрел на растерянную меня.
– Чья вещь?
– Ромы, – ответила.
Мужчина перевел взгляд на свою жену.
– Не может быть этот джемпер его! Он слишком большой!
Да сколько же это будет продолжаться-то?
– Да прекрати уже! – крикнула я на мать. – Что ты заладила? Откуда у тебя такое недоверие к собственной дочери? Думаешь, принесу в подоле, как это сделала ты? Во сколько ты меня родила, в семнадцать? Ну, тогда понятно! Видимо думаешь, что я такая же, какой была ты! Только спешу тебя огорчить – никогда не буду такой!
Пощечина. Быстрая, хлесткая, но не от руки матери – меня ударил Михаил.
Я отшатнулась и посмотрела глазами, полными слез на мужчину, чье лицо вообще не выражало никаких эмоций.
– Извинись, – приказным тоном сказал он.
– Нет, – ответила, поджимая губы. – Мне не за что извиняться, во всем виновата только она! Зачем она вообще меня родила, если не любит? Зачем оставила, а не отдала в детский дом? Мне было бы там лучше, чем здесь! – кричала я, а по щекам градом текли слезы. – Если я так напоминаю тебе отца, зачем ты меня оставила? Почему ты теперь издеваешься надо мной? Обвиняешь в чем-то! Да какое ты имеешь право? – я посмотрела на отчима. – А ты и подавно не смеешь бить меня! Ты мне никто! – и после этих слов я сорвалась и побежала в свою комнату, в которой закрылась на замок и упала на кровать лицом в подушку, чтобы разрыдаться от всей души и попытаться избавиться от тяжести в груди, которая накапливалась долгое время.