Несмотря на то, что весёлости на ярмарке слишком быстро подошли к концу, Орабель благодарила Бальтазара за то, что он пошёл ей на уступки и согласился провести незабываемо время. Он подарил Белль такую недолгую, но очень желанную свободу и наполнил её сердце радостью.
***
Дело близилось к глубокому вечеру. На голубое небо, по которому днём проплывали белоснежные облака, взошёл молодой месяц. Звёзды, казавшиеся такими далёкими и недосягаемыми, всё сильнее усыпали небосвод, даря таинственное сияние и заставляя всех, без исключения, жителей деревушки верить в сказку и волшебство. Воздух наполнился сладкими, порой даже слишком приторными, ароматами ночных цветов: фиалок, гладиолусов и ночных роз. Их аромат был настолько сильным, что даже заставил голову Орабель кружиться, и поэтому ей пришлось закрыть окно в гостиной.
Бальтазар, не желая смотреть «омерзительный» «Титаник», на который переключила девушка, ненадолго вышел в сад, чтобы там, в окружении журчащих фонтанов, полакомиться ставшим ему таким любимым «The Macallan in Lalique» [1]. Сочетая виски и шоколадные конфеты «Вишня с коньяком», запас которых на кухне у него был неисчерпаемым, ангел наслаждался лёгким вечерним ветерком и приятной прохладой. При этом он не забыл запереть входную дверь, чтобы «обезопасить подопечную». Для полного счастья ему не хватало только какой-то очаровательной барышни из «Булонского леса» [2]. Но это было бы перебором.
— Всегда плачу над концовкой этого фильма, — хмыкнула Орабель, нажимая на кнопку пульта и делая финальную песню тише.
— Классика, правда? — появление Михаила прямо около неё заставило Дюваль подскочить и выронить из рук пульт.
— Ты всегда это делаешь? — она повернула голову в сторону архангела и испуганно уставилась на него.
— Нет, я просто хотел создать эффект неожиданности, — Михаил расцвёл в лёгкой улыбке. Его выразительные зелёные глаза выжидающе смотрели на неё. И от этого глубокого взгляда Орабель стало не по себе. — Перевела мне скрижаль? Хотя бы половину.
— Да, ты просто так не приходишь, — она вздохнула и, поднявшись с дивана, подошла к тумбочке, на которой лежала тетрадь. — Не понимаю, что там написано… И я не полностью расшифровала послание Бога.
— Давай посмотрим.
Орабель выдохнула и, протянув Михаилу написанное, принялась ожидать вердикта. Она осознавала, что если что-то ему не понравится, архистратиг разозлится, и тогда ей будет не сладко. Получить от него наказание в её планы явно не входило. Хотя и в гневе Орабель ещё не видела этого архангела.
Михаил тем временем пробежал глазами по написанному, а потом призадумался. Новых сведений было больше, чем тогда, в темнице, но и они не давали подробной и понятной информации.
— Остров Мертвеца? — это самое главное, что чётко разобрал Михаил. — Исчезать… Сто лет, — архангел бросил мимолетный взгляд на девушку, которая чувствовала, как от страха сердце уходит в пятки, и продолжил: — Лазурная лилия… Янтарь. То есть артефакт это какой-то цветок? Или янтарь? Лилия из янтаря?
— Предполагаю, что это магический янтарный цветок лазурного цвета, — тихо ответила Дюваль, на что Михаил усмехнулся. Она не понимала, что с ней происходило в его присутствии.
— Ты до сих пор меня боишься?
— Просто…
— А когда тебя только привели ко мне мои подчинённые, в Залёную залу, ты хотела казаться дерзкой, канделябр схватила, чтобы защититься, осмелилась отказать в переводе, помнишь?
— Мной управляла паника… И страх перед происходящим. Не каждый день тебя похищают и переносят на… Небеса некие ангелы, в которых ты не верила.
— Я не убью тебя, Орабель, — пообещал архангел, снова опуская глаза на записи. — Повторю то, что говорил ранее. Ты мне живой нужна. Расшифровала ты маловато, поэтому поторопись. Самое главное узнать маршрут, который сможет привести меня к артефакту. Я положу конец этой бессмысленной войне.
Только Белль хотела ответить, как часы в гостиной пробили девять. Орабель почувствовала усталость и ощутила, что требовал организм отдыха. Сегодняшний день выдался насыщенным и эмоциональным. Бальтазар создал для неё праздник, который она будет долго вспоминать, но всё хорошее рано или поздно заканчивается.
Покрасневшие зрачки Дюваль, а также серые мешки под глазами не укрылись от архангела. Утаивать болезненное состояние оказалось делом неблагодарным и бессмысленным — он в любом случае всё заметил.
— Иди спать, — приказал Михаил, при этом добавив: — Завтра продолжим наш разговор и расшифровку скрижали.
— Ты будешь здесь? В особняке?
— Верно. Бальтазар сейчас вернётся, и у нас тоже состоится разговор.
Орабель содрогнулась, надеясь, что ангел не выдаст их совместное времяпровождение по ту сторону забора.
— Ясно. Что же… Спокойной ночи. Мне и вправду не помешает сон, — молвила она и, не желая задерживаться, направилась к себе, оставляя архистратига одного в гостиной.
— Спокойной ночи, Орабель, — еле слышно и, скорее самому себе, произнёс он.
Комментарий к Глава 6. Радость
[1] — «The Macallan in Lalique» — шотландский бренд виски региона Хайленд.
[2] — Булонский лес — самый старый бордель Парижа.
========== Глава 7. Потепление ==========
Наступило утро следующего дня. Низкие свинцовые тучи стремительно неслись по небу, не давая ни единого шанса даже самому тоненькому солнечному лучику пробиться сквозь густую пелену облаков. Казалось, вот-вот польёт июньский, но далеко не тёплый и приятный дождь.
Орабель проснулась с непонятной тяжестью во всём теле. Ноги девушки как будто были ватными, а голова раскалывалась так, что казалось, что сейчас лопнут её глазные яблоки. Подниматься и что-либо делать не было сил.
Она помнила эту ночь. В три часа она, с мокрым от слёз лицом, вскочила с кровати. Сновидение — спонтанное и такое трогательное явилось к ней. Белль снился родительский дом — уютный и самый любимый. Она, словно наяву, видела маму в её забавном фартуке с красными сердечками, а также отца, профессионально охотившегося на уток, глухарей и куропаток. Орабель ощущала запах свежей выпечки — фирменных мишек, приготовленных по рецепту прабабушки, и ароматного чая с корицей. Атмосфера, царящая в доме, ещё раз доказывала, что её в этой семье любили. Её — приёмную дочь.
После неожиданного сновидения она подошла к окну и стала обречённо в него смотреть, думая о родителях. Как изменилась их жизнь после её исчезновения? Пережила ли это событие мама? А папа? Подросла ли несмышлёная сестра? Быть может, несмотря на их натянутые отношения, Кейт тоже скучала по ней и оплакивала её пропажу? Сколько прошло времени с того момента?
«Мамочка, папа, хотя бы одним глазком взглянуть хочу, как вы живёте без меня. Мне так одиноко. Вы ведь даже не знаете, где я, и что со мной. Не догадываетесь, как неожиданно я потеряла самое дорогое для человека — свободу. Никому не нравится плен, а именно в нём я сейчас нахожусь», — размышляла в ту ночь Орабель, стоя у окна.