На этого человека она особенно похожа. По крайней мере, так говорят: у нее дедушкины глаза. Как жаль, он совсем не такой славный, как прадедушка Лоренцо Великолепный, главный покровитель Возрождения.
Деда Екатерины, которого назвали Пьеро, вовсе звали Невезучим или, того хуже, Пьеро Глупым. Флорентийцы его невзлюбили.
В борьбе за власть он использовал яд и за измену был изгнан из города вместе с семьей. Пьеро жил в Венеции, но планировал вернуться и взять власть в свои руки, но не успел – утонул. Потому и Невезучий. Семья Медичи уже без проклятого всеми Пьеро вернулась во Флоренцию незадолго до рождения Екатерины – в 1512 году. Не вникая в подробности, даже ребенку можно было понять главное: опасные все-таки люди флорентийцы, сегодня любят, а завтра захотят убить. Можно ли им доверять?
Чужая любовь проходит в один миг. Быстрее, чем высыхают капли после дождя на каменных мостовых Флоренции.
Глава четвертая. Молодой герцог – надежда рода
Санти ди Тито, портрет Николо Макиавелли, 2 пол. XVI в.
Все наши герои выросли сиротами хотя бы наполовину. У Елизаветы Тюдор отец казнил мать – Анну Болейн через три года после родов. Совсем как Генрих II Валуа, который потерял мать в три года. У Грозного отец умер слишком рано, а мать Елену Глинскую отравили, когда мальчику шел восьмой год. Мария Стюарт не знала отца, он умер сразу после ее рождения. В тот же год.
Сирота с первого месяца жизни, Екатерина Медичи не помнила родителей. Однако, как все дети, конечно, не могла не спрашивать: какими они были? Как познакомились? Как жили раньше, до ее рождения?
Кого могла расспросить малышка, которую тревожил интерес к прошлому? Был ли рядом человек, способный ответить ей? С кем росла после смерти родителей маленькая герцогиня, или, как ее называли, la duchessina? Попечителей у главной наследницы династии было несколько.
Основная забота о сироте легла на плечи Клариссы Строцци. Она приходилась покойному отцу Екатерины сестрой. В доме тети, вместе со своими двоюродными братьями и росла герцогиня, но находила ли она там любовь?
Пройдет много лет, Екатерина Медичи станет королевой Франции и будет вспоминать тетю с благодарностью. Более того, когда сыновья Клариссы убегут из Флоренции и нигде не найдут себе убежище, они обратятся к своей двоюродной сестре – к тому времени уже королеве Франции. Екатерина Медичи прикажет, чтобы французский двор приютил гонимых, и сама дарует сыновьям тетушки теплый прием и покровительство. Один из них даже станет маршалом Франции. Его портрет руки художника королевской семьи сохранился до сих пор.
Конечно, таких последствий Кларисса Строцци предусмотреть не могла, но действовала по принципу «делай добро и бросай его в воду».
Итак, именно от тети Клариссы маленькая герцогиня узнавала о том, что случилось с ее родителями. Как сирота, она будет всю жизнь особенно дорожить памятью о своем роде, исследовать семейное древо и искать опору среди предков за своей спиной.
Кларисса рассказывала про отца Екатерины, и воображение ребенка рисовало: как он улыбался, как звучал его голос, как сверкали драгоценные камни на его пальцах, когда мужчина снимал перчатку.
Когда она вырастет, недруги будут называть ее с презрением «банкирша». Да, Медичи основали крупнейший в Европе банк. Но как же несправедливо звучит слово «банкирша» в адрес Екатерины, ведь ее отец – уникальный Медичи – не банкир, а воин. Лоренцо II, а точнее, Лоренцо II, герцог Урбинский. С таким титулом отец Екатерины Медичи войдет во все энциклопедии. Это важно, потому что свой титул он завоевал в бою.
Рафаэль Санти, портрет Лоренцо Медичи, 1519 г.
Лоренцо флорентийцы любили, связывая с ним свои надежды. Он был единственным и последним потомком старшей линии Медичи. Народ уповал, что Флоренция будет процветать с молодым героем.
Будущее самого Лоренцо всегда находилось в руках папы римского. Лев X, в миру Джованни Медичи, был сыном Лоренцо Великолепного, а отцу нашей героини приходился родным дядей. Из Рима он управлял Флоренцией и выступал первым покровителем молодого Лоренцо. Папа римский понимал – в этом мальчике будущее всего рода. О чем же нужно позаботиться в первую очередь, если ты думаешь о перспективах династии и укреплении могущества семьи? Конечно, о династическом браке. О нем начинали думать, когда дети еще лежали в люльках, ибо от удачного выбора партнера зависела судьба.