– Есть предложение отметить наше знакомство компотом, – сказал Баженов, извлекая из своего рюкзака литровую бутыль из-под молока, заткнутую деревянным чопиком.
Знакомство состоялось, и четвёрка решила скрепить его совместным ужином. Все выудили из-под скамеек пакеты и сумки с продуктами. Пережёвывая пищу, Морозов смотрел в окно. Поезд набрал скорость. Пригород давно уже кончился, и за окном потянулся однообразный пейзаж, привычный для уральского глаза. Лес, болотный сухостой, небольшие поля. Ребята ехали в общем вагоне. Поскольку им предстоял долгий путь, проводница принесла бельё.
– Интересно, как там с дедовщиной, – уныло протянул Бородин.
– Если будем держаться друг друга, то никакая дедовщина не страшна, – заверил его Баженов.
– Как мушкетёры! «Один за всех и все за одного»? – пошутил Бойцов.
– Так и есть, – серьёзно поддержал его Баженов.
– Ну, что, Тимоха, научим ребят Родину любить? – весело спросил Женька.
– Научим, а как иначе? – в тон ему отозвался Морозов. – Только лейтенант говорил, что там нет никакой дедовщины.
– Всё равно, слушайте! – воскликнул Женька, подняв палец, как профессор на лекции. – Что бы ни случилось, умеете вы драться или нет, зарубите себе на носу – всегда становимся спина к спине. Либо спиной к стене. А дальше мы с Тимкой любого «деда» завалим. Это нам, как два пальца об асфальт.
– Да ладно! – удивился Бородин.
– Вот тебе и ладно. Приедем – подучим. До нашей физиономии уже три года никто не дотягивается. Главное – стоять, даже если сил нет, всё равно стоять. Не можешь физически, дави противника психически! Глаза в глаза, и взгляд не отводить. Только с Тимохой не советую связываться. От его взгляда даже волки глаза прячут и хвосты поджимают. Поняли?
– Поняли, – растерянно пробормотали Баженов и Бородин.
…К Благовещенску подошли на рассвете. Умытый ночным дождём, город только-только начал просыпаться. Тайга расступилась, и за окном вагона поплыли старые русские избы частного сектора. Стали попадаться едва различимые приметы города – двухэтажные кирпичные дома, асфальтированные улицы.
Но вот поезд сбавил ход, готовясь остановиться. Раздался лязг и грохот тормозящего состава, с тяжёлым шипением замершего на рельсах. Вместе с другими призывниками Тимофей направился к выходу. Теперь состав двигался рывками на небольшой скорости, иногда замирая на несколько долгих минут. Прибыли на первую платформу.
Пройдя через здание вокзала, призывники высыпали на привокзальную площадь, где их уже ждал жёлтый автобус. Через полчаса они подъехали к воротам военной части.
– Вот мы и на месте! Это – наша часть, где вы будете теперь служить, – Николаев указал на железные ворота с красными звёздами в центре каждой створки.
На ближайшем здании Морозов прочёл табличку: «ул. Крупской, 29». Вот и адрес известен! Из КПП вышел солдат в парадной форме и принялся раскрывать ворота. Они двигались туго. Раскрасневшись от напряжения, солдат с трудом развёл створки.
– Шагом марш! – скомандовал Николаев, и вскоре новоприбывшие оказались по другую сторону забора.
Морозов с неподдельным интересом осматривал место, где ему предстояло жить ближайшие полгода. Прямо за КПП стояло современное двухэтажное здание из белого кирпича, напоминающее своими очертаниями кинотеатр. Справа виднелось ещё несколько домов, а в самом конце асфальтированной дороги, по которой шёл строй, тянулась серая лента забора.
Обогнув казарму, призывники увидели необычную картину – небольшие группы солдат, человек по двадцать, похожие на римские легионы, бежали по периметру большого квадрата. Он занимал всё пространство справа от казармы. В центре квадрата находилась большая асфальтированная площадка с белой разметкой, трибуной и длинными газонами по бокам. «Плац», – сообразил Тимофей.
Дорожки вокруг плаца содрогались от топота сапог. Левая дорожка переходила в аллею, окружённую огромными старыми липами с сомкнутыми верхушками. Солдаты, обнажённые до пояса, бежали по кругу. Утро выдалось сырое и холодное, поэтому многие из новичков поёживались, глядя на бегущих. Те вскоре остановились и перешли к занятиям в спортгородке, располагавшемся прямо перед казармой.
Дальше смотреть было некогда, потому что Николаев приказал всем входить в казарму. Но потом он передумал.
– Продукты у вас остались? – спросил офицер.