«Милтон, Стэнли!» Граница осталась открытой — может, они услышат?
— Я переломаю тебе палец за пальцем, ребро за ребром. Отвечай!
«Милтон! Стэн!» Лишь бы дозваться. Они смышленые парни, сообразят, что делать.
Носок ботинка наступил на горло. Внутри полыхнул огонь. Ботинок убрался.
— Отвечай! Как — ты — собираешься — прекратить — войну?
Лоцман молчал.
— Говори!
«Стэнли! Милтон!» А-ах как больно! Зверь!..
— Оставьте парня, — простонал Томас. Охранитель мира не узнал его голоса. Неужто Бога тоже истязали, пока Лоцман был без сознания?
— Говори!!!
Не скажу. У армии найдется проданный Лоцман, который, в свою очередь, откроет границу, вышлет в Большой мир актеров… Будь ты проклят, НЕ СКАЖУ!
Он стонал и бился на земле, уже не сознавая, что с ним творят.
— Оставьте его! — просил Бог. — Прекратите!
— Сдохнешь, — прошипел выведенный из себя офицер. — Всё равно сдохнешь! Но прежде скажешь. Сейчас язык развяжется…
Удар. Томас хрипло вскрикнул.
— Слыхал? Отвечай, или… — Еще удар. Новый хрип.
— Говори: как ты намерен прекратить войну? Молчишь? Ладно. Положите этого рядом. Лоцман, это твой Бог. Его жизнь в твоих руках. Он умрет в страшных мучениях, если ты не скажешь. Ты ведь не предашь своего Бога, а, Лоцман?
Охранитель мира стиснул зубы. Пусть нас убьют — но я не дам сгубить Большой мир. Только бы Милтон со Стэнли догадались, что делать дальше, — прежде, чем в Кинолетном сообразят, что к чему, и бросят в Большой свои силы. Сейчас еще можно всё изменить, повернуть назад. Завтра уже может быть поздно…
Выстрел, за ним другой, третий. Крик, затем предсмертный хрип. На дорогу падает тело. Слышен топот убегающего человека, новый выстрел. Тишина.
— Лоцман! — Это Стэнли. — Черт возьми… Жив? — Голос Милтона:
— Не трогай его. Томас? Как вы?
Чувствуя, что сознание уплывает, Лоцман из последних сил вслушивался в окружающий мир. Бывший пилот и автоматчики мертвы, чужих нет, Дархан чист.
— Таи, — вымолвил он. Неужели этот шелест — его голос? И в горле будто огонь горит. Он продолжил мысленно: «Найдите Таи. Унесите его в иномирье».
Возле дома вскрикнула Мария:
— Томас! Где ты?!
— Не ходите сюда, — велел Милтон. — Томас, у вас кости целы?
— Да… наверное.
— Стэн, берись. Осторожней! Вот так. Понесли. — Лоцман остался один. У старшего землянина светлая голова, он понимает, что актер не излечит охранителя мира, а вот нить жизни от своего Бога — или Богини — Лоцман поймает. Надо только дать Богам время опомниться. Великий Змей, до чего жжет внутри…
Прибежала Кис с плошкой воды и салфеткой, обтерла ему лицо, промокнула слезящиеся глаза.
— Ох, Ясноликая! Как они тебя…
«Вы меня услышали?» — спросил Лоцман мысленно, чтобы не напрягать измученное горло.
— Милтон забеспокоился. Ты обещал доставить какие-то неудобства — а вас с Таи всё нет и нет. Где он?
«Надо найти».
Не зря Лоцман вооружил своих актеров — они расстреляли автоматчиков и закололи стилетом офицера… Почему с офицером было всего двое солдат?
«Лоцман! — окликнул Стэнли. — Где искать Таи?» «Откуда гарью несет. За поселком».
— Я пойду? Можно? — Не дожидаясь ответа, Кис рванулась к воротам.
Минуты полторы спустя долетел ее звенящий крик. Нашли, понял Лоцман. Слава Богине. Актриса стремглав прибежала обратно:
— Лоцман! Таи… Он мертв! Оживи его, скорей!
«Я сказал: несите его в Большой мир».
— Он мертв! — вне себя крикнула Кис. — Оживи его, он же погибнет!
— Оставь Лоцмана, — приказал Милтон. — Иди сюда.
Охранитель мира провалился в забытье. А когда очнулся, рядом был Стэнли. Он мочил водой из плошки салфетку и промывал Лоцману глаза.
«Что Таи?»
— Встретил солдат с излучателем. Кучу народу положил. Но его изрешетили из автоматов.
«Как он сейчас?»
— Мертв.
По-прежнему мертв. Ингмар оживал в считанные мгновения, а Таи — нет. Ну почему?! Ведь и его роль была не из лучших; отчего же Большой мир, эти продавшиеся писаки — отчего они его не поддерживают? Несмотря на все свои раны, он дождался Лоцмана, заставил себя дожить и предупредил об опасности; неужто наш Таи умрет и его место займет другой? Никто не знает, сколько прежней памяти в нем сохранится. А в наших мирах человек — это его накопленная память…
— Ты поможешь ему? — спросил Стэнли.
«Нет». Разве можно что-нибудь сотворить, когда внутри такая боль?
— Мы столько времени прожили в умирающем мире вместе, — прошептал землянин.
«Попроси Марию».
— Она занята с Томасом.
«Попроси — пока не поздно».
— Не могу! — с отчаянием выкрикнул Стэнли. — Она — Богиня. И она занята!
«Змей тебя задави. Томас жив — а Таи умрет. Давай бегом».
Стэнли ушел. Лоцман осторожно перевернулся на бок, потом на живот. Казалось, сердце вот-вот остановится — так оно замирало от боли. Он подвинул к себе плошку с водой, окунул в нее лицо, вдохнул. Не удержал голову — уронил, опрокинув миску. Полежал, отфыркиваясь. Чуток полегчало.
Вместо Стэнли вернулся Милтон.
— Томасу худо, — сообщил он. — Мария от него ни на шаг.
Дергаясь в приступе кашля, Лоцман поднялся на карачки, затем выпрямился на коленях. От актеров толку не добьешься — Таи погибнет, а они будут ходить кругами около Богини в ожидании, когда она до них снизойдет. Ничего не попишешь, так они устроены.
«Пошли к ней».
Милтон хотел поставить Лоцмана на ноги — и не смог поднять, сил не хватило. Скоро Большой мир совсем его доконает. Шепотом ругаясь, охранитель мира встал сам, уцепился за актера. «Пошли!»
Таи лежал в комнате Марии, у самой границы двух миров — Лоцману с Милтоном пришлось через него переступить. Черная куртка Ловца была издырявлена, лица под засохшей кровью не узнать. Рядом на полу сидела Кис, кончиками пальцев гладила его вымазанные кровью руки. Как заведенная: левую руку — правую, левую — правую. Младший землянин стоял в дверном проеме, глядел в соседнюю комнату. Оттуда доносился слабый, но сердитый голос Бога:
— Говорят тебе, не надо врача. Вот выдумала! Как я объясню, что случилось?
— Ничего не будем объяснять, — спорила Богиня. — Я хочу быть спокойна… Стэнли, детка, не тревожьтесь, у нас уже всё хорошо. Томас! Пусти, я вызову врача.
«МАРИЯ!» — яростно заорал Лоцман — не то что мысленно, а всем своим существом призывая Богиню на помощь.
Она проскочила из гостиной в кабинет, мимо отшатнувшегося Стэнли.
— Господи! Таи?! — Она метнулась к актеру, упала на колени, прижалась ухом к окровавленной груди. Выпрямилась. — Он же мертвый… Лоцман, сделайте что-нибудь!
«Стэн, тащи его обратно на Дархан. Кис, помоги. Мария, у него пулевые ранения. Часть навылет, и с десяток пуль сидит в теле. Придумайте, как его вылечить. Быстрей». Лоцман без сил привалился к стеллажу с книгами.
Перетащив Ловца в иномирье, Стэнли и Кис возвратились, в тревожном ожидании уставились на Богиню.
— Можно сделать так, чтобы пули сами вышли, а раны заросли? — спросила Мария.
— Ваш мир — научно-фантастический, — возразил Милтон, — он этого не позволяет. Выдумка должна вписаться в обстановку.
— Шейвиер, — подсказал Стэнли. — Завоеватели. У них медицина — за гранью фантастики. Сочините врача группы и кого-нибудь ему в помощь.
Мария сжала пальцами виски. Из соседней комнаты, с трудом передвигая ноги, притащился Томас. Вид мертвого Ловца, лежащего на полу в темной комнате, потряс его — и одновременно придал сил. Томас выпрямился и крепче стал на ногах.
— Так. Сочиняем все вместе. Мария, соберись с мыслями и представляй; а вы отвечайте на вопросы. Как зовут врача?
— Лио-Кэй, — быстро ответил Стэнли.
— Каков из себя?
— Пониже Милта, такой же худой, светловолосый. Большеглазый.
— Форма?
— Черная с фиолетовым.
— Склад характера?