— Што, встретились? — сквозь зубы проскрипел старшина. — Не ожидал, Колупов?
Колупов взял себя в руки. Небрежно бросил:
— Сначала не мешало бы поздороваться.
— С тобой? Никогда! — взвизгнул старшина. — Ты у меня должник… Ты у меня вот где, — кулаком постучал в грудь.
— Не дури. Не мешай нам нести свою службу, — огрызнулся Колупов.
— Я те дам службу! Эй!.. Это партизаны! — закричал старшина.
— В Навле партизаны? — усмехнулся Колупов.
Старшина рванул с себя винтовку, щелкнул затвором.
— Ни с места! Я те поскалю зубы.
Лихорадочно он начал бегать по перрону, видимо, искал поддержки. К его огорчению, перрон опустел.
— Карауль их, — приказал старшина полицаю. — Я сейчас…
И бросился в вокзал.
Елисеев встревожился. Сейчас старшина приведет немцев — пропали! Вдруг начнут обыскивать? И тогда ни одного шанса… Покосился на свои карманы. Да, конечно, «посылка» Бориса заметно выпирает… Что делать? Что же делать?
— Здорово, Андрей, — почему-то смущенно сказал страчевский полицай.
Нашел время здороваться!
— Здорово… Слушай, ей-богу, приспичило… На минутку бы, а? А он, — кивнул на Колупова, — побудет с тобою.
— Давай, — разрешил полицай.
В уборной Елисеев часть бумаг всунул в голенища, а остальные смял и выбросил в яму. Оглядел себя — все в порядке? Вроде бы ничего подозрительного. В карманах пусто. Но самое существенное в другом месте — обвязано бинтом вокруг голени. Избавиться от этого уже невозможно.
Только подошел к Колупову, как появились старшина и немец.
— Вот они… Это партизаны… Бандиты… Одного я опознал. Он спалил мою хату, а меня чуть не убил… Это партизаны, господин офицер, — тараторил взмокший старшина.
— Папир! — потребовал немец.
— У нас ничего нет, — развел руками Елисеев. — У нашего начальника. Он сейчас придет. Подождите минутку.
— Папир! — повысил голос немец.
— Вот видите, господин офицер, — торжествовал старшина. — Я же говорил — это партизаны…
Наперерез, из-за угла вокзала, торопливо вышел Борис.
— В чем дело, господа? — голос спокойный.
Старшина забежал к нему наперед.
— Господин фельдфебель, мы задержали партизан… Одного я опознал. Из нашего села, из Шепетлево… Он спалил мою хату, меня чуть не убил…
— Это мои люди, — Борис отмахнулся от старшины и показал немцу какие-то бумаги.
— Гут, гут, — закивал головой немец и сердито посмотрел на старшину. — Это не есть партизанен…
Немец ушел. Но старшина и не думал отставать. Словно попугай, твердил:
— Партизаны… Это партизаны… Пойдемте к коменданту…
Борис попробовал было не обращать на него внимания, но тот назойливой мухой носился вокруг и требовал задержать партизан. На шум подошло еще несколько полицейских.
— Господин фельдфебель, вас ввели в заблуждение. Это партизаны… Я опознал… Хлопцы! — вдруг обратился он к полицейским. — Надо их задержать. У них липовые документы. Ручаюсь… Даю голову на отсечение… Отведем их к коменданту, а? Помогите.
— Чем черт не шутит, — поддержал один из полицейских. Остальные неопределенно загудели.
— Хорошо, — Борис стиснул зубы. — Идемте.
По железной лестнице поднялись на второй этаж здания. Комендант, хорошо говоривший по-русски, выслушал сбивчивые объяснения старшины. Потом долго рассматривал документы. И не возвратил их Борису, а положил под пресс-папье.
— Сегодня ночью, господин фельдфебель, — улыбнулся он, — из локотской тюрьмы бежало два бандита… Я вынужден вас задержать до выяснения обстоятельств.
Старшина метнул в сторону задержанных победоносный взгляд.
Борис удобно уселся на стуле, закинув ногу за ногу.
— Не возражаю, господин комендант, — ледяным голосом произнес он. — Но только за срыв спецзадания отвечать перед зондерфюрером бароном Гринбаумом придется вам, а не мне… Кстати, — помолчав, добавил Борис, — вы с ним можете связаться по телефону, и господин зондерфюрер даст вам исчерпывающий устный портрет людей, которые сейчас перед вами.
Комендант задумчиво пожевал губами, покосился на заносчивого фельдфебеля. Он знал: с абвером шутки плохи. Отпустить этих лиц — и никаких неприятностей. Но вдруг выяснится, что отпустил партизан? Тогда — разжалование, фронт. Нет уж, лучше перестраховаться… Бдительность, и еще раз бдительность! Коменданта и так крупно провели — бежала в лес группа артиллеристов «РОА». Причем, увели их командиры, которым он, комендант, доверял полностью[4].