— Мне нужен начальник особого отдела.
Знакомый, внимательно всматриваясь в него, ответил:
— Я из особого отдела.
— У меня к вам разговор…
Спустя некоторое время задержанный сказал:
— Не узнаете? Я — Андрей Елисеев… Помните, однажды вы сказали, что хорошо бы мне проникнуть в немецкую разведку?
— Мне говорили, что Елисеев погиб.
— Докладываю: Елисеев — сотрудник немецкой армейской разведки!
Елисеев слегка надпорол пояс брюк и извлек крошечный кусочек бумаги. На нем машинкой по-немецки отбито: «Пауль-цвай».
— По предъявлению этого пропуска любая из фашистских частей должна незамедлительно отправить меня в «Виддер».
Затем он вынул из-за голенища пачку разных бланков со штампами и печатями для прохода и проезда по оккупированной территории. Оставалось только вписать названия населенных пунктов — и пропуска готовы.
Майор скрупулезно рассматривал их. Может, эти бланки, совершенно отличные от настоящих, специально изготовлены для партизанских разведчиков, чтобы таким образом переловить их?
А Елисеев между тем готовил новый сюрприз. Снял один сапог, размотал портянку, засучил штанину выше колена. Нога была аккуратно забинтована. Быстро размотал бинт, под ним показались еще какие-то бумаги.
— Борис велел снимать бинт только в особом отделе, — пояснил Елисеев. — Здесь данные о шпионах, которые будут заброшены к партизанам и в глубокий тыл.
Но это еще не все.
— А вот здесь…
— Что это?
Вопрос вырвался непроизвольно. Начальник особого отдела отлично понял, что это, но не верил глазам своим.
— Это очень важный документ, — внешне спокойно объяснил Елисеев. — На партизан будет работать немецкая радиостанция.
На несколько минут наступила тяжелая для обоих тишина.
Засухин встал, засунул руки в карманы брюк. Его шаги по глиняному полу были беззвучны. Бланки, секретнейшие сведения о шпионах и многое другое… О такой возможности можно было только мечтать! Но не слишком ли легко попадает все это в его руки?
Каких только попыток не предпринимала немецкая разведка, чтобы проникнуть к партизанам! И хоть следовал провал за провалом, наивно полагать, что абвер отказался от услуг новых диверсантов, агентов. Еще свеж в памяти майора такой случай. Командование трубчевского отряда имени Димитрова направило в разведку двух молодых партизан. В деревне Колодезьки они сдались немцам. Так предатели хотели спасти свои шкуры. За них принялись сотрудники немецкой контрразведки из группы «Виддер» (откуда только что явился Елисеев!), завербовали их, дали задание возвратиться в лес и убить командира отряда Шатохина, выдали им холодное оружие, махорки. Махорка и погубила их! Партизаны получали табак елецкой фабрики с этикеткой «Партизанам Брянских лесов», а у этих были пачки той же фабрики, но с довоенным рисунком «Три белки». Эта мелочь и помогла партизанам разоблачить немецких лазутчиков…
Майор поправил пламя фитиля, приделанного к отрезанной гильзе снаряда, сел.
— Выкладывай, Андрей, всю правду.
Долго, около четырех часов, рассказывал Елисеев. А после майор один за другим задавал вопросы. Особенно он интересовался Борисом.
— Значит, сначала он предлагал тебе явиться к нам и больше не возвращаться в «Виддер»?
— Да. Но сегодня утром, за два часа до моего отъезда из Локтя, сказал, что план меняется, что мне нужно возвратиться, связав вас с ним. Он убеждал, что этот план принесет нашему командованию максимальную пользу. Намечает использовать рацию. Вы только принимаете. Передавать не нужно… Односторонняя связь…
— Этот ключ подходит для всех передач «Виддера»?
— Нет, только для передач, которые адресуются партизанам. Его специально для вас разработал Женька Присекин.
— Стало быть, Присекин тоже посвящен в план Бориса?
— В последнее время Присекин как-то странно присматривался ко мне. Мне это показалось подозрительным. Но потом я узнал, что он уже знал, кто я, — Борис ему сказал. Вчера он объяснил мне, как пользоваться этим ключом.
— А не говорил тебе Борис о шифре «Виддера»?
— Такого разговора не было… Сведения Борис передал мне сегодня, когда мы сидели в балке. Заставил меня разуться, сам забинтовал мне ногу.
— И после с этой «повязкой» вы заходили в «Виддер»?
Елисеев развел руками: что было, то было.
— Рискованно, — покачал головой майор. — И в Навле могли засыпаться. А не логичнее ли было переобуться в самый последний момент, например, в Холмечах?
— Такая возможность была. После осмотра укрепления легионеров Борис проводил меня за Холмечи, в лес. И там никто не помешал бы…