Я ощутила спиной холод. Сердце начало пропускать удар после каждого произнесенного запрета, заковывающего нашу с графом свободу в прочные цепи нерушимых уз брака. Быть главой и подчиняться, вести вперед и следовать по пятам, защищать и помогать… Как много всего!
Они ведь шутят? Мне нельзя! Никак…
— Во славу покровителей наших, Безгласых, — более торжественно заговорил служитель храма, зачерпнув кубком прозрачную воду из колодца.
— Айны, — перебил его Агфар.
— Что, простите?
— Во славу создательницы эши, Айны, — с нажимом повторил граф, давая понять, что лучше с ним не спорить.
Я вздрогнула, почувствовав, как в моих волосах заиграл ветер. Длинная прядь упала на лицо. Она прошлась по щеке, еле прикасаясь, пощекотала кончиками волос шею. Что происходит?
— Долго ждать? — поторопил Агфар гласовника, который тут же потянулся к лежавшей на высокой подставке книге и принялся быстро перелистывать страницы. Граф же еще раз провел пальцем по ненастоящей татуировке. Посмотрел мне в глаза. — Не бойся, маленькая мышка, чуть позже я все тебе объясню.
Я замотала головой, дернула руку на себя. Потом уже будет поздно. Еще раз попыталась сосредоточиться, чтобы развеять эши и показать, что на моем запястье ничего нет. Но у меня не вышло.
Да что за наказание? Почему вечно так — ни капли поддержки, ни грамма послушания? Тупые крупицы, да отвалитесь вы! Ладно, не распадайтесь — просто отклейтесь от кожи. Эши, ну, чего тебе стоит?
Служитель храма вновь заговорил. Теперь его голос звучал громко и уверенно. Клятвы изменились, приобрели другой окрас, по сути, оставаясь тем же набором слов. Руководить и слушаться мужа своего, вести за собой и помогать идти вперед, не отвергать помощь и принимать защиту его…
— Соедините ваши знаки.
Агфар выполнил указание, плотно обхватив мою руку своей ладонью. Я же мысленно взмолилась Айне, впервые к ней обратившись, вновь постаралась сосредоточиться, чтобы предотвратить неминуемое. Но эши меня не слушалась.
— Мне нужно ваше обоюдное согласие, — понизил голос служитель храма, покосившись на мою повязку.
Граф коснулся ее края, но не снял.
— Будешь послушной девочкой?
Я замотала головой. Правда, отрицательно. Какой смысл спрашивать, если не позволяет ни пошевелиться, ни слова сказать, ни предупредить, что он дурень набитый и сейчас пытается связать себя узами брака с девушкой с клеймом?! Пусть просто выдавит из меня нужное слово!
— Только не кричи, — попросил Агфар и все-таки снял повязку.
В первый миг я шумно втянула воздух. Собралась вывалить на этого проклятого живодера всю ту помойку из ругательств, которая крутилась в голове, но прикусила язык. Приличные девушки так не выражаются. Ай, плевать!
— Вы сумасшедший! — только и сумела воскликнуть, прежде чем мозолистая ладонь зажала мне рот.
— Мышка, я недоволен. Ты ведь знаешь, кто я? Знаешь, вижу. И не надо делать большие глазки. — Мужчина явно сдерживался от более привычных резких фраз. И не было грубости, злости — лишь спокойный голос, обращенный к особе недалекого ума. Неужели я настолько глупо выгляжу? — Итак, мышка, сейчас тебя попросят сказать «да», а ты выполнишь просьбу. Поняла?
Голубые… Забавно. Глаза-то у него голубые! Глядя в них, я и вправду почувствовала себя маленьким беспомощным зверьком, которого поймали в капкан. Ни дернуться, ни слова пискнуть.
Но почему он назвал меня именно мышкой? Вроде никаких внешних сходств. Нос ничуть не острый, усов точно нет — утром проверяла. И подбородок у меня маленький, с небольшой ямочкой. Да и худобой я никогда особо не отличалась — тетушка Агата частенько называла меня пухленькой и в детстве любила щипать за щечки. Может, из-за моих больших глаз? Или низкого роста?
Я глянула по сторонам: есть ли здесь настоящие мыши? Вокруг была темнота… В позднее время я обходила храм Безгласых окольными путями, не желая ощущать тянущий из его недр могильный холод. Сейчас же мне довелось оказаться внутри, в островке света с мужчиной, с которым весь город старался не иметь общих дел. Себе дороже! Вот и гласовник знал, что лучше ему не перечить.
— Вот и молодец, — расценил граф мое молчание за согласие. — Можно продолжать.
— Готов ли ты, сын Айны, принять эту деву в супруги?
— Да.
— Готова ли ты, дочь Айны, принять этого мужа в супруги?