Сонно лупала глазами на уже погасший экран мобильного. На дворе едва за седьмой час. Что-то не припоминаю склонности Егорушки к ранним пробудкам. И это, отчего-то, расстроило. "Вероник, сегодня у памятника сможешь? В десять" - так же холодно, как и пол под босыми ступнями. Так же заставляет крепче закутываться в плед и хмуриться по пути в ванную комнату.
Огурец, ты определенно меня не только пугаешь, но и вгоняешь в депрессию. А с этим срочно нужно что-то делать.
***
Глаза безошибочно нашли в толпе знакомую фигуру еще когда автобус подъезжал к остановке.
- Шеф, останови!
И вот дела, он действительно остановил, буквально за метров сто до остановки. А я времени не теряла, выпорхнула на улицу и почти бегом припустила к стеле, где и ждал меня Егор. Некоторые прохожие оглядывались вслед, но быстро забывали - они ничего такого сверхъестественного не видели. Вот если бы я нацепила костюмчик а-ля женщина, проходившая мимо меня на перроне - это да. Но в простой хлопковой юбке с разрезами, в топе с и полным отсутствием косметики я выглядела совершенно обычно, как все. Даже еще младше, оказывается, чем друг. Который еще и не узнал сразу, пришлось подойти вплотную и ткнуть указательным пальцем в его пузо. Палец встретил неожиданно твердую преграду. Появилось немного маньячное желание потыкать еще, но, перехватив взгляд разноцветных глаз, поняла что делать этого не стоит. И приуныла еще больше. "Какого черта я тут делаю, если вот эта выросшая орясина, судя по кисляку на морде, совершенно не рада меня видеть? Зачем он вообще позвал?" - депрессия брала свое. Скоро и мое лицо зеркально скопирует лицо Огурца.
Мы стояли как истуканы друг напротив друга. Разглядывали, молчали. Не знаю, отчего он, но я впервые за долгие годы не знала, что сказать в первую очередь. Егор, поначалу бродивший взглядом по моей фигуре и лицу, уткнулся в асфальт. И с каждым десятком секунд ощущение, что вот этого человека я, оказывается, совершенно теперь не знаю - укреплялось.
И это совершенно не нравилось.
- Привет.
- Привет, - эхом откликнулся он, быстро поднимая глаза. Показалось, или он сделал это как-то поспешно и...радостно?
Мы еще постояли вот так. Я мялась, как на первом свидании. Огурец, уже заметила какой он джентльмен, помогать не спешил. Но только он скуксился и начал снова опускать глаза, быстро проговорила:
- Давай прогуляемся? - И дождавшись кивка, все же уцепила друга под локоть и почти волоком потащила к сторону палаток с цветами. Представляю, как мы выглядели со стороны... Но долго об этом я не задумывалась. На горизонте замаячил белый киоск, выглядевший совершенно так же, как и в детстве. Во рту появился привкус того самого, настоящего балаковского мороженного, и я не смогла сдержаться.
- Пойдем, купим? - ткнула в сторону киоска. Опять кивок, хорошо хоть теперь Огурчик сам передвигал ногами.
- Персиковое и ванильное, - громко объявила в окошко.
- Ты помнишь? - удивленно прозвучало рядом, будто Егор вместо дуба на улице увидел пальму.
- Естественно, - передразнила тон Егора и щелкнула его по носу. А ведь до чего красивый вырос, стервец! И протянула руки навстречу двум стаканчикам, награжденная непонятным, пронзительным взглядом. Аж лопатки зачесались. - Держи.
Егорушка уставился бараньим взглядом на политое оранжевым сиропом лакомство. Предвкушающе улыбнулась и решила проверить догадку. До сих пор ли он вот это дело любит до безумки? Немного отодвинула руку. Разноцветные глаза проследили за движением. Еще немного. То же самое, не отрывая взгляда. Сделала шаг назад, и Егор тоже попытался придвинуться, но очнулся, испортил все веселье да еще так возмущенно глянул... Пробило на смех, а потом резко захотелось его обнять. Что я и сделала, едва не перепачкав мороженным короткую рубашку Егора. Так его стиснула что бедный парень сдавленно охнул над ухом. Все же, не могу привыкнуть что теперь приходится именно мне задирать голову.
- Ника? - растерянно.
Потерлась носом о грубоватую ткань.
- Я рада. Рада, что хоть что-то осталось прежним, - призналась с сильно бьющимся сердцем. Кажется, так сильно, что от Егора это не укрылось. Только вот вид этот замороженный не подал.
Воодушевленная неожиданным успехом, решила проверить и остальные догадки. А особенно одну, самую главную. Мы свернули на боковую улицу, в сторону старого кинотеатра "Космос", в котором вместе прогуливали уроки. Я изображала взбесившегося клоуна в желании растормошить Огурца. Что только не делала: и рассказывала школьные, универовские байки, просто из жизни случаи, какие-то смешные моменты, устроила драку стаканчиками, скакала как чокнутое копытно-рогатое, болтала, болтала... Поначалу Егор спокойно шел рядом, косясь на меня подозрительно напополам с удивлением и чем-то еще. Но потихоньку... я все же не зря надрывалась. Все чаще его губы изгибались в подавляемой улыбке, а выражение лица так давно изменилось, стало веселым, задорным таким. Так и хотелось потрепать его за щечки, но не хотелось спугнуть это хрупкое видение. И друг даже говорить со мной стал, пусть короткими фразами. А когда уже подошли к шлюзам и мосту, связывающего старый и новый город, так и вовсе начал задавать вопросы с видом, будто ответ на них его реально интересовал. И смеялся, запрокинув голову к яркому небу, а сердце всегда в такие секунды замирало, а ноги так и норовили остановиться, продлить в бессознательной попытке этот момент.
Тогда, еще на детском мире, я предположила что в теперешних наших отношениях виновато время. Почти восемь лет, да еще взрослели мы, считай, вдали друг от друга. А когда взрослеешь - не только по себе сужу, - человек может поменяться почти противоположно. Тут виновато может быть что угодно, от собственных взглядом и обстановки до окружения и отношения к тебе людей. Человек до совершеннолетия очень хрупок, раним, потому что как никогда прежде ему важно мнение общественности. Самоутверждение, смысл жизни, поиск себя и своего места... опять меня занесло. Вон, Огурец уже косится непонимающе - ведь молчу. Так вот, я подумала что Егор сильно изменился, да. Ведь он, если не ошибаюсь, не так давно и вышел из этого самого переходного возраста? Я воспринимала его как прежде, могу ли с гордостью сказать -потому что старше? А он - не воспринимал. Или же настороженно вел себя, потому что не знал, что от меня ожидать или тоже думал что изменилась? Тоже думал, как вести себя? Кто же его знает, моего родного. Спросить, что ли, прямо или не рушить с таким трудом восстановленный призрак бывшего доверия?
Присела на невысокий бортик перед ограждающей волгу сеткой. А ведь раньше такого не было - можно было спокойно спуститься по бетонным бокам прямо к воде... Да и если пройти дальше, можно выйти к берегам, искупнуться - самое оно в такой жаре. Но все подождет.
Егор притормозил в шагах четырех, начал делать вид что разглядывает реку, но то и дело скашивал глаза на мое лицо, когда я разглядывала что-то в стороне. А я, давясь смехом, делала то же самое что и он, тайком, и умилялась. Похоже, теперь это мое вечное состояние.
- Как же я по тебе соскучилась...
Егор отреагировал мгновенно, хоть до этого делал вид что рассматривает тополь. Посмотрел мне прямо в глаза, даже подался вперед. Усмехнулся, и усмешка эта была ему до ужаса чуждой.
- По своей игрушке? - совсем холодно. Мягко говоря, удивилась.
- Что за глупости? - возмутилась до глубины души. Ну, если бы этот Огурец стоял рядом, я бы его... - Конечно, нет! - Но вспышка быстро прошла, и снова накатило умиление. Вспомнилось то непереносимое чувство одиночества, которое так долго пыталась заглушить. - Я соскучилась именно по тебе, своему другу. Тому единственному, которому можно доверить все, что угодно.
И подобного я так и не нашла, хоть и пыталась.
Загрустила сразу же, и решила отогнать все печальные мысли. Зачем вспоминать прошлый негатив, если теперь все в порядке? Что было - то прошло.