Девушка прикусила губу и нажала "отправить", не забывая оставить маленькую приписку:
"Ммм… Надеюсь после этой фотографии ты будешь спать также крепко, как и я после твоей последней фразы. Доброй ночи:)"
20. И приехал к тебе
Первый день работы в фонде показался Злате тяжелым и бессмысленным.
Поступая на "стажировку" она, конечно, не ждала, что ей сразу же доверят что-то серьёзное, однако к работе с детьми всё равно оказалась совершенно не готова. Они раздражали её, не слушались и постепенно девушка начинала думать, что вот-вот сойдёт с ума от их вопросов и поведения. Кажется, если бы не помощь Милены она сдалась бы ещё в самом начале.
Женщина была не только максимально терпелива и к ней, но и к детям. И хотя Милене в большинстве своём было некогда возиться с маленькими подопечными, она всё равно старалась уделить им внимание, органично лавируя между всякими организационными вопросами, которые сыпались на её голову как снежный ком.
Впрочем, подобные наблюдения внезапно позволили Злате сделать один полезный вывод: её начальница была совсем не так проста и примитивна, как хотела казаться всем окружающим. Милена, скорее, сознательно включала "дурочку", а потом резко её выключала, когда перед ней вставала необходимость решить реально серьёзные проблемы.
Однако, несмотря на все сложности, второй день стажировки проходил намного легче. Может быть, потому что Злата стала меньше реагировать на недовольство детей, а, может, потому что она отчаянно ждала Пашу, который обещал приехать. Только вот время близилось к вечернему, а её доктора так и не появилось на горизонте.
Ни его, ни звонков, ни сообщений.
Здравый смысл говорил, что это нормально, но усталая грусть и липкая обида всё равно разливались по телу. Умом девушка понимала, что у Паши может быть куча дел, помимо неё, однако неприятный осадок внутри всё равно оставался. Справиться с ним было сложно, не показать его ещё сложнее.
Наверное, поэтому Злата так искренне обрадовалась вечерней пересменке и фактически выбежала на улицу, чтобы продышаться. Глупо, но, несмотря на собственные уговоры, несбывшееся ожидания калёным железом сдавливали все внутренности.
Она так готовилась, так старалась, хотела быть для него красивой и самой-самой лучшей, только вот всё в который раз пошло по одному месту. Устало выдохнув, девушка присела на небольшую лавочку во дворе, вытянула ноги и прикрыла глаза, пытаясь отогнать неприятные мысли. Хотелось и плакать, и кричать, и всё вместе.
— Он врач, и порой нормировать свой график не может, — знакомый голос за спиной раздался настолько неожиданно, что Злата мгновенно обернулась. — Не злись.
— Я не злюсь…
Девушка хмыкнула, невольно наблюдая, как Милена опускается на лавочку рядом с ней и тоже вытягивает ноги. Удивительно спокойная и в тоже время какая-то поразительно уверенная.
— Ты так сжала в руке этот бумажный стаканчик, что он скоро просто лопнет, — заметила женщина, ласково усмехнувшись. Она накрыла своей рукой ладонь Златы, стараясь сгладить напряжение, которым, кажется, успел заразиться весь воздух. — Выдохни.
Девушка нахмурилась, но руку расслабила. Разговаривать с кем-то ей, если честно, не очень хотелось, но почему-то в один момент слова как-то сами сорвались с губ.
— Я просто хотела, чтобы он приехал. — Тихо выдала Злата, подаваясь вперёд и опуская локти на колени.
Со стороны девушка напоминала Милене одновременно расстроенного ребёнка и обиженного котёнка, которого хотелось пожалеть и которому в тоже время хотелось объяснить кое-что важное.
— Обычное желание для влюблённого человека, но… оно не всегда всё сбывается в момент пожелания, — Милена попробовала начать, аккуратно подбирая слова. Сейчас было важно не быть грубой, а направить мысли девушки в другое русло. — Он очень хотел приехать, просто, видимо, не смог. Работа у него такая… не всегда всё внесёшь в план. Придётся всегда это учитывать, ведь все мы немного помешанные, когда дело касается любимого занятия.
Злата закатила глаза. Задумывалась она об этом, просто… слишком соскучилась. Как ни крути, девушка настолько привыкла, что Паша всегда рядом: пишет, звонит, интересуется, поэтому сейчас, вопреки всем доводам разума, она чувствовала себя одинокой и несчастной. Когда пропадает единственный человек, которому есть до вас дело, это как-то не располагает к здравому осмыслению ситуации.
— Я уверенна: он приедет, когда сможет, — после неловкого молчания внезапно продолжила Милена и чуть крепче сжала ладонь Златы, как бы стараясь поддержать и вместе с тем достучаться до её сознания. — Я понимаю, что тебе трудно без Паши, сама влюблялась и знаю, что это такое, но… растворяться в только в нём тоже не стоит. Он — твой любимый мужчина, а не отец — не перекладывай на него эту роль, иначе и сама измучишься и его оттолкнёшь.
— Как будто вы что-то знаете о моих с ним отношениях, — обиженно буркнула Злата, отводя голову вбок, чтобы не смотреть на Милену. Т о, что она говорила девушке не нравилось и вызывало отторжение.
Все хорошие качества Милены в этот момент для неё отошли на второй план. Злата сжалась, отдёрнула руку, прищурила глаза, напряглась, кажется, каждой мышцей своего тела. Сказанные недавно слова вгрызались в её сознание и заставляли видеть в женщине врага. Анализировать получалось плохо, а вот инстинкт защитницы начинал срабатывать сразу и вполне неплохо.
Перемену в девушке Милена уловила сразу, устало выдохнула и снова попробовала объяснить. Такую реакцию Златы было легко понять, но принять её означало бы потворствовать стагнации, этого женщина делать совсем не планировала.
— Ты права, я не знаю всего о ваших отношениях, — согласилась Милена, чтобы не провоцировать новую гневную вспышку. — Но я знаю кое-что о тебе. Ты — очень сильная девочка, у которой в жизни было очень мало личного и любящего… Т ы хочешь любить, и это нормально, только при этом надо бы ещё любить себя: свои мечты, планы, цели, взгляды. У тебя так много способностей и возможностей, что подумать о себе лишним не будет. Паша — твой любимый человек, но не единственный источник мотивации, понимаешь о чём я?
— Пока только понимаю, что вы — неплохой мозгоправ, — отмахнулась Злата, вставая на ноги. Её выражение лица выражало крайнее недовольство и отчуждённость. — Может быть, посоветуете почитать литературу на заданную тему.
Девушка фыркала, по-детски язвила, однако Милена не обращала на это внимание и совершенно не злилась. Она знала, что постепенно её слова зародят в голове Златы правильные мысли. Нужно только подождать.
— Почитай "Наташину мечту", — пожав плечами, ответила начальница.
Равнодушный взгляд послужил женщине ответом.
— Обязательно.
***
Постепенно Злата, действительно, начала задумываться над словами Милены. Сначала она злилась, кляла начальницу на чём свет стоит, воспринимала всё в штыки и игнорировала любые замечания, а потом невольно стала ловить себя на том, что в каких-то вещах она говорила дельные, хотя и обидные вещи.
Если задуматься, то она ведь, и правда, сознательно всё своё время концентрировала только на Паше . У неё не было хобби, увлечений, желаний, далеко идущих планов и словом… вообще ничего, кроме мыслей о любимом враче.
Может быть, раньше это всё когда-то и было, но за столько лет пребывания в изоляции и одиночестве… от прежних мечтаний осталась только пыль и пепел. Девушка приучила себя не желать ничего по-настоящему сильно, потому что разочаровываться из раза в раз в какой-то момент стало просто невыносимо.