— Бабушка, успокойтесь, — тут же отреагировал второй фельдшер. — Лучше идите домой к телевизору, а то, не ровен час, и вас инфаркт хапнет. Хотя у мумий нет сердца, оно, забальзамированное, в чулане на полочке стоит.
Непонятно откуда нарисовавшаяся бабушка зло сверкнула глазами.
— Я на вас жаловаться буду! К прокурору пойду! — выкрикнула она и, гордо развернувшись, потопала к своему подъезду.
Вся эта перепалка заняла несколько секунд, но Вадим думал, что прошла вечность. Мужчина, что склонился над ним, тормошил его за плечи, тёр мочки ушей, спрашивал, как его зовут:
— Мужчина, вы меня слышите?! Имя назвать можете? Где находитесь, понимаете?
«Какой же он олух, — подумал Вадим. — Да, если б я смог, то разве бы ему не ответил?»
— Как он? — второй фельдшер из бригады обратился к первому.
— Да, походу обдолбанный. Глазами маячит, а так овощ.
— Зрачки как?
— Да, зрачки вроде норм. На свет реакция живая, но овощ.
— Химия, наверно, — произнёс второй фельдшер, улыбнувшись Вадиму. — Эй, Герасим, ты спайсиков дунул?
— А почему Герасим? — поинтересовался первый.
— А потому что немой, — захохотал второй.
Вадим не разделял веселости медиков, внутри его всего колотило от злости на себя, на того парня и на весь мир в целом. Он вдруг почувствовал, как дёрнулась рука.
— О, смотри, кадавр зашевелился, — заметил второй фельдшер. — С давлением что?
— Всё, работаем, — откликнулся первый и начал освобождать правую руку Вадима от пальто. — Давление сто двадцать на восемьдесят, — сообщил он после того, как измерил. Сахар глянь.
Вадим вдруг почувствовал, как что-то укололо его палец. «Почувствовал, — пронеслось у него в мозгу. — Почувствовал!!! Значит, не всё ещё потеряно».
— Сахар два и шесть, — сообщил второй фельдшер.
— Маловато, но не смертельно. Ладно, закалываемся и везём.
Вадим снова почувствовал укол, теперь уже в предплечье.
— Сатурация где? — произнёс второй фельдшер. Судя по звукам, он рылся в какой-то сумке.
— Вот, в кармане, — первый что-то нацепил Вадиму на указательный палец, чувствительность возвращалась.
«Что же он мне вколол?» — подумал Вадим.
— Сатурация девяносто восемь процентов.
— Нормуль, грузим, — сказал второй фельдшер и закричал в сторону работающей машины: — Санёк, тащи «носки»!
Послышался звук раскрывающейся дверцы и металлический лязг.
— Смотри, кровь на снегу, да и локоть у товарища в кровищи, — обратил внимание первый фельдшер и поднял руку Вадима за рукав пальто. — Интересно, кровь его? Морда вроде чистая, пальтишко спереди тоже. Голову я смотрел, ран нет.
— Может, не закрытый, а открытый перелом, — заржал второй.
— Да нет, я смотрел, все кости вроде целы.
— Так и запишем, при падении зачепился локтевым суставом за носовой воздухозаборник прохожего, — всё юморил второй фельдшер.
А Вадим почувствовал покалывание в икре, как будто её отлежал. Чувствительность возвращалась. Подошёл третий с носилками. Вадима подхватили за плечи, за таз и за ноги. Он чувствовал эти прикосновения. Носилки, скрипнув полозьями, въехали в раскрывшееся нутро скорой помощи. Остро запахло хлоркой и ещё чем-то неуловимо знакомым.
— Заберите, доктор, — раздался голос женщины помоложе. — Смартфон тут его на снегу лежал.
— В карман ему положите.
«Какой ещё, к чёрту, смартфон?! — зароились мысли в голове Вадима. — У меня старенькая противоударная «Нокиа». Не надо мне ничего чужого».
— Смотрите, у него в кармане ещё один телефон. Ого, лопата какая.
— Что вы делаете? Положите на место и выходите из машины.
— Давайте я его жене позвоню.
— Не надо. Мы сами позвоним.
— Сейчас… сейчас… Я уже набрала… Не отвечает что-то никто. Не слышит, наверное.
— Санёк, люстру включай, и поскакали, — крикнул внутрь салона первый фельдшер.
— Куда катим? — спросил Санёк.
— В центральную.
Через прозрачный люк на крыше машины Вадим увидел бледно-синие всполохи, и в этот же момент в уши ударил надсадный рёв сирены.
Машина скорой помощи тронулась и, подняв за собой снежную муть, стала удаляться.
14. Рассказывал Осипович Андрей
Первым на место происшествия прилетел милицейский «уазик». Из него с автоматами выскочили сотрудники патрульно-постовой службы. Три крепких парня.