– Мы прошлись по четырем направлениям, – сказал Суэйн. – Результаты проверки, проведенной у вас в ФБР, когда его номинировали, ничего не дали. Затем мы просмотрели результаты исследований, проводившихся его противниками во время этой кампании и во время двух прежних. Везде чисто.
– Стало быть, это нечто, случившееся в ходе последней кампании, – сказал Стайвесант. – Он кому-то здорово насолил.
– Кому-то, кто знаком с вооружением Секретной службы, – произнес Бэннон. – Кому-то, кто знает, как осуществляется связь между Секретной службой и ФБР. Кому-то, кто знал, где живет Фрелих. Вы когда-нибудь слышали о том, как определить, утка перед вами или не утка? Она должна выглядеть как утка, крякать как утка и ходить как утка. Я по-прежнему придерживаюсь нашей теории. Только теперь считаю, что оба плохих парня из ваших. То есть, конечно, если сейчас не зазвонит телефон и не выяснится, что Ричер прав.
Телефон тут же и зазвонил. Бэннон подхватил его, нажал кнопку, а потом просто слушал, не больше восьми-девяти секунд.
– Сакраменто? – спросил Стайвесант, когда Бэннон отключил телефон.
– Нет, – ответил Бэннон. – Звонок местный. Нашли винтовку.
Покинув Суэйна, они отправились в лабораторию ФБР, где уже собралась команда экспертов. Все они очень походили на Суэйна, вытащенные из дома ученого обличья люди.
– «Вайми» МК-2? – спросил Бэннон.
– Несомненно, – ответил один из экспертов. – Мы окурили ее, рассчитывая найти отпечатки. Безнадежно.
– Серийный номер имеется?
Эксперт покачал головой:
– Вытравлен кислотой.
– Где ее нашли?
– В здании склада.
– Видимо, там они и ждали, – сказал Бэннон. – Минут, может быть, пять, а потом, когда суматоха была в самом разгаре, ускользнули. Хладнокровные ребята.
– Гильзы? – поинтересовалась Нигли.
– Ни единой, – ответил эксперт. – Зато у нас имеется четыре пули.
– Покажите винтовку, – сказал Бэннон.
Это было скучное на вид, прямоугольное, неброское оружие. С привинченным к нему мощным оптическим прицелом.
– Прицел не тот, – сказал Ричер. – Это «хенсолдт». А с «вайми» используются прицелы «башнелл».
– Да, ее немного переделали, – отозвался эксперт.
– А что, «хенсолдт» лучше «башнелла»?
– Да в общем-то, нет. И тот и другой прицелы хорошие.
– Тогда зачем менять один на другой? – спросил Бэннон.
– Трудно сказать, – ответил Ричер. – Может быть, прежний повредили. Правда, правительственный механик просто воспользовался бы другим «башнеллом».
– А если запас исчерпан?
– Тогда, наверное, он воспользовался бы «хенсолдтом». «Хенсолдты» обычно устанавливают на винтовки «ЗИГ». Выясните, закупает ли кто-нибудь для своих снайперов и «вайми», и «ЗИГи».
– На «ЗИГ» тоже ставится глушитель?
– Нет, – ответил Ричер.
– В таком случае получается следующее, – сказал Бэннон. – Некоему агентству требуется два типа винтовок – оно покупает «вайми», как вариант с глушителем, и «ЗИГи», как вариант без глушителя. И запасные части для обеих.
– Да, не исключено, – сказал Ричер. – Это может оказаться существенным.
– Боюсь, мы закупаем и «ЗИГи» тоже, – негромко произнес Стайвесант. – Лет пять назад мы купили партию. Полуавтоматические винтовки без глушителей, альтернативный вариант. Хотя используем их редко. Сейчас повсеместно применяются «вайми». Так что запасных частей к «ЗИГам» наверняка еще полным-полно.
В комнате повисла тишина. Потом снова зазвонил телефон Бэннона. Он выслушал сообщение.
– Понятно, – сказал он. – Врач подтверждает? Послушал еще.
– Ладно, – сказал он и защелкнул телефон. Лицо его побледнело. – Наверх, – произнес он.
Стайвесант, Ричер и Нигли прошли следом за ним к лифту и поднялись в конференц-зал.
– Его зовут Андретти, – сообщил Бэннон. – Семьдесят три года, бывший плотник, бывший пожарный. Имеет внучек. Ими и воспользовались, чтобы на него надавить.
– Каким образом? – спросила Нигли.
– Он еще со времен службы в пожарных захаживал в бар для копов на окраине Сакраменто. Познакомился там с двумя парнями.
– Копами? – спросил Ричер.
– Выглядевшими как копы, – ответил Бэннон. – Так он их описал. Те завели с ним разговор о том, в каком поганом мире мы живем и что приходится делать, чтобы защитить свои семьи.
– И что?
– Наш врач осмотрел его руку. Большой палец левой удален хирургически. То ли отрезан, то ли отрублен, что-то среднее, сказал наш человек. Андретти упорно держался за историю о несчастном случае во время плотницкой работы. Наш врач сказал ему, что об электрической пиле в его случае и речи идти не может, ну, он и разговорился.