Мы часто пересекались с работавшими на заводе пленными немцами, лагерь которых находился на холмах за поселком. Это были в основном молодые солдаты из 6-й армии Паулюса. Тех, кто работал на заводе, кормили по полной рабочей норме. Если они ее вырабатывали. Что касается тех нескольких немецких инженеров и техников-специалистов, то я сам неоднократно наблюдал за их обедом. Они ели консервированную американскую колбасу из ленд-лиза. Такой приличный кусок. Истощенных и падающих от голода немецких пленных я не видел. А вот гоняющих футбольный мяч на плацу за колючей проволокой видел собственными глазами в 1944 году. От отца моего сталинградского друга Игоря Вознесенского, в ту пору бывшего начальником госпиталя в нашем поселке, слыхал, что они всегда находили место для сложных операций пленным немцам. Правда, речь шла об офицерах. Мы, мальчишки, часто меняли у немцев на хлеб зажигалки, часы, карманные ножики, бритвенные лезвия, губные гармошки и другую интересную для нас мелочь. Это считалось обычным делом. Многие из немцев обращались к нам с необычной просьбой: взять у них домашний адрес родственников в Германии и после конца войны отправить письмо, что они живы. Я даже запомнил города — Берлин, Дрезден, Кельн и Гамбург… Я был свидетелем двух побегов немцев из лагеря. Может быть, их было и больше. Беглецы планировали незаметно пробраться на плывущие до Астрахани по Волге баржи, а там попытаться перейти советско-турецкую границу. Их поймали. Одного убили случайно, обнаружив спрятавшимся в бочке в подвале нашего дома. Наш офицер увидел в бочке белое пятно — лицо спрятавшегося немца и от неожиданности выстрелил.
По воскресным дням мы на товарняках обязательно ездили в Сталинград. Каждый раз поднимались на Мамаев курган. Обшаривали все еще не разобранные блиндажи, подвалы. У каждого из нас были целые наборы немецких солдатских книжек (Soldbuch), знаков различия, военных эмблем, наград в виде железных крестов и прочей военной всячины. И конечно же оружия. Разного. Настрелялись вдоволь. Гранатами глушили рыбу в затоне и на озерах за Волгой. Долго хранился у меня как память найденный в одном из подвалов фотоальбом с фотографиями улыбающихся врагов в Париже, Варшаве, советских городах. Тут же семейные фотографии среди веселых и радостных молодых женщин и детей. Из сундучка, где лежал альбом, я извлек еще и дневник его хозяина-офицера с записями готикой. В те годы я мог разобрать только даты. Некоторую часть своего «хозяйства» я привез в Киев и, когда учился в университете, дал на время для работы над диссертацией одному инвалиду войны, потерявшему зрение в Сталинграде. Так все это у него и осталось. Мы часто находили в развалинах документы — красноармейские книжки, комсомольские билеты. А однажды нам попался и партийный билет. Все это мы сдавали в военкомат.
24 июня 1944 года мама принесла в этот мир еще одного члена семьи. Родился сталинградец — мой младший брат Митя. Конечно, любимый, потому что младший. Со временем он стал известным кинооператором. Живет и трудится в Киеве. Мы с Инессой его всегда воспринимали как маленькое любимое чудо, возникшее в нашей жизни в тяжелую военную пору.
Из-за тяжелой малярии у моей сестры Инессы отец по настоятельной рекомендации врачей был вынужден перевестись на Украину. Так мы очутились в Киеве. Шел 1944 год. Пройдя строгую медицинскую комиссию, я был принят в Киевскую спецшколу ВВС. Эти подготовительные военные заведения для подростков давали хорошую общеобразовательную, военную и физическую подготовку. Прививали воспитанникам настоящую «военную косточку». Я настолько изматывал себя спортом, что «перекачался» и заработал неприятности с сердцем и начальную гипертонию, хотя сам этого не замечал. Отказ от приема меня в летно-подъемное училище был подобен жизненной катастрофе. Карьера военного летчика оказалась не для меня. Уже в студенческие годы любовь к небу все же привела меня в киевский аэроклуб. Строгая медицинская комиссия на сей раз не нашла во мне никаких изъянов.
После окончания университета с радостью принял предложение работать в системе госбезопасности Украины. Мне повезло. Я попал на интереснейший участок работы. Воспоминания тех лет нашли отражения в моих книгах «Операция Рейд, или История одной любви» (М.: Детектив-Пресс, 2007) и «Большая охота. Борьба с вооруженным подпольем ОУН в Западной Украине»(М.: Печатные традиции, 2008, 2-е и доп. изд.).