— Да нет… — Света покраснела еще больше. — Мы ведь люди еще молодые, ну и… А она может прямо во время… ну вы понимаете, дверь открыть и…
— Понимаю, — улыбнулась грустно Дежкина, подумав, что у них с Федором та же проблема была, когда в коммуналке жили, — дети могли неожиданно проснуться. Теперь квартира трехкомнатная, да и дети выросли.
В кабинете никто не отвечал. Наверное, Игорь сейчас устраивает этой фифочке экскурсию по всей прокуратуре.
— Простите, а у вас нет ее фотографии? — спросила Клава уже в прихожей.
— Фотографии? Есть, конечно. Сейчас принесу. — Света убежала в комнату и через несколько минут вернулась с пачкой снимков. — Вот, тут много. Выбирайте, какая больше подойдет.
— А какая самая последняя? — спросила Дежкина, разглядывая разные снимки, на которых была маленького роста худенькая старушка с короткими седыми волосами и маленькими светлыми глазками.
— Вот эта. — Света вынула одну из фотографий. — Но эта, наверное, не подойдет. Ее тут плохо видно.
На этой фотографии старушка была в компании Светы, какого-то мужчины лет сорока, наверное, Антона, и еще двух женщин.
— Это мы на дне рождения тети Вали, Антошкиной тетки, три года назад.
— Да, эта вряд ли подойдет. — Клавдия выбрала другой снимок, на котором старушка была одна. — А этот очень давний?
— Десять лет, — ответила Света. — Или девять. Да, девять.
— Сильно изменилась?
— Ну похудела немного. И волос поменьше. А в остальном не очень.
— Во что одета?
— В каком смысле? — Света от волнения даже не поняла вопроса.
— В самом прямом. Во что она была одета, когда ушла из квартиры?
— Как всегда. — Света пожала плечами. — В пальто бежевое с цигейковым воротником, сапоги черные, «прощай молодость». Знаете такие?
Дежкина кивнула.
— Платок у нее на голове был серый, пуховый такой, как цыгане носят. Ну и все, пожалуй.
— Вот и отлично. — Клавдия сунула фотографию в карман. — Постараемся что-нибудь сделать.
Да что она могла сделать? Ну, позвонит в милицию, попросит поискать, проверить больницы и, увы, морги.
14.45
— …Не возьму я его, и не надо меня пугать. Вези в десятку, в четвертый вези. Да хоть к себе домой вези — мне какое дело? Не возьму и все.
Дюжий санитар загородил проход в морг и не пропускал Юрку с Коляном, как те ни старались.
— Да че мы с ним тут возимся? — Колян поставил носилки со жмуриком на землю. — Бросим его тут, и пусть сами разбираются.
— Ну и бросай, мне-то что? — Дежурный засмеялся. — Акта я вам все равно не выпишу. Пусть валяется. С вас же потом шкуру спустят, а не с меня.
— Ну давай я тебе спирту отолью. — Колян зло смотрел на дядьку в проходе. — Ну чего нам ее, мариновать?
— Да хоть солить. — Дядька пожал плечами и сплюнул. — Сказано же — не возьму. И не надо мне вашего шила, у меня своего — канистра. Да пойми ты — мне главный тыкву открутит, если я возьму. У нас этих неопознанных знаешь сколько? По восемь месяцев лежат. У нас перегрузка, блин, триста процентов, потечет все скоро.
— Какой, на фиг, потечет?! — взорвался Юрик. — Зима ж на дворе уже. Наоборот!
— Ага, а до весны, думаешь, всех разберут? Думаешь, очередь за ними стоит? Не возьму и не проси.
— Ну и пошел ты! — Колян резко схватил носилки, от чего они перевернулись и труп полетел на землю, гулко стукнувшись об нее, как бревно.
— Чего встал, бери за ноги! — крикнул Колян Юрику, бросил носилки и схватил мерзлого жмурика за плечи.
Труп оказался на удивление легким. Колян схватил его и зашвырнул в кузов.
— Грузи носилки, поехали в четвертый! — Он повернулся к мужику: — Вот как сдохнешь, чтоб тебя тоже никто не брал, мурло прыщавое!
— Еще посмотрим, кто раньше сдохнет! Тоже мне, выискался, умник! Давай, кати отсюда, пока сам на полку не попал! — крикнул ему вслед санитар.
Юрик затолкал носилки в кузов, и труповозка выползла за ворота больницы. Пациенты, с интересом наблюдавшие из окон всю сцену у ворот морга, стали медленно разбредаться по своим палатам…
15.10
— А сапог этот она у себя в комоде нашла, — сказал Петр уже в машине по дороге в прокуратуру. — Через неделю после скандала. И даже не извинилась, представляете?
— И давно? — спросила Дежкина, глядя в окно на проплывающие мимо дома.
— Что давно? — не понял Петр.
— Спишь ты с ней давно? С этой Светой.
— Сплю? — От неожиданности Петя чуть не врезался в переднюю машину, проморгав светофор. — С чего это вы решили? И не сплю я с ней совсем.