Вопрос вашего трудоустройства больше не возникал?
Через три месяца после отставки мы с Путиным встретились в очередной раз. Президент сказал, что до выборов мэра Москвы еще далеко, а «ваш потенциал должен сегодня послужить стране». И попросил меня подумать о работе в Межгосударственном банке СНГ.
Я сразу ответил, что задачи, которые этот банк должен решать, не определены и он не вписан во внешнеполитическую стратегию. Подчеркнул, что России необходимо наращивать экономическое сотрудничество не только с СНГ, но и в не меньшей степени со странами Европейского союза. Через неделю я представил президенту ясную политическую и финансово-экономическую конструкцию. Цель — ускоренная хозяйственная интеграция постсоветского пространства с Евросоюзом. Россия подтягивает к этому процессу Украину, Белоруссию и Казахстан. Интеграция осуществляется путем создания новых совместных инфраструктурных объектов (автомагистрали, скоростные железнодорожные линии, трубопроводы, линии электропередач, терминалы для перевалки грузов, взлетно-посадочные полосы и т. д.).
Для реализации этого проекта предлагалось создать новое крупное банковское учреждение, объединяющее Международный банк экономического сотрудничества, Международный инвестиционный банк (это бывшие опорные банки СЭВ) и Межгосударственный банк СНГ, влачившие тогда (и по сей день влачащие) жалкое существование. Президент с энтузиазмом одобрил предложенную схему и поручил государственным органам начать работу над ней. Я выразил готовность провести консультации с восточноевропейскими странами, Путин вызвался договориться с Кучмой и Назарбаевым.
И где же этот банк?
1 сентября 2004 года случилась трагедия, общенациональное горе — Беслан. Чудовищный провал силовиков, спецслужб, власти вообще. Вместо того чтобы расследовать обстоятельства ужасной беды, наказать виновных, принять меры по усилению защиты людей, власть делает другой выбор — ущемляет гражданские права и политические свободы граждан. Нам всем объявляют, что «в целях борьбы с международным терроризмом» отменяются выборы губернаторов, усложняется до запретительного порядок создания политических партий, ликвидируется возможность избрания независимых депутатов в Госдуму, партии проходят принудительную перерегистрацию, а проходной барьер в Госдуму повышается для них до 7 процентов. Более того, правозащитные организации объявляются иностранными шпионами. Народное горе цинично используют для запуска антиконституционного переворота. И во главе этого процесса — президент Путин.
Только тогда я понял, что разгром НТВ и ТВ-6, арест Ходорковского и Лебедева, отказ от реформирования «Газпрома» и многое другое — все это звенья одной цепи. Это не просто ошибки Владимира Путина, а преднамеренные осознанные действия.
Я мучился больше месяца, не желая признаваться самому себе в своей близорукости. И наконец принял решение, что мириться с таким поворотом в жизни страны не могу, прекращаю всякое взаимодействие с властью.
Я встретился с Владимиром Путиным в его загородной резиденции и высказал ему свое мнение по поводу этих его политических инициатив. Я сказал, что в изменившейся обстановке не хочу больше заниматься темой создания нового банка и ухожу в частный бизнес. Он в ответ поинтересовался, чем именно я буду заниматься? Я пояснил, что собираюсь организовать небольшую консалтинговую фирму.
И как на все это среагировал Путин? Что сказал на прощание?
«Если у вас будут проблемы с налоговой службой, пожалуйста, обращайтесь». И добавил: «Но только лично ко мне».
Это была ваша последняя встреча?
Нет, была еще одна. После этого разговора я считал себя свободным от каких-либо обязательств, начал активно работать с российскими и иностранными инвесторами, готовить консалтинговые контракты для своей создаваемой фирмы. В начале декабря поехал в Нью-Йорк и Лондон, встретился с инвесторами, среди них нашел три-четыре компании, потенциально заинтересованные в консалтинговых услугах. Я также выступил с докладом о ситуации в России в американском Совете по внешней политике. Я прочитал лекцию студентам в Колумбийском университете в Нью-Йорке, на обратном пути выступил в Лондоне перед британскими политиками и бизнесменами в Королевском институте международных отношений (Chatham House).
Я уже завершал запланированные встречи и собирался в Москву, как вдруг мне звонит Путин: «Вы где? Нужно срочно увидеться». Я, разумеется, тут же согласился, но извинился, что срочно не смогу, а приду сразу после возвращения, через два дня. Тогда и состоялась наша последняя встреча.
Путин предложил снова вернуться к идее объединенного международного банка. Я сказал, что считаю эту тему полностью закрытой после нашей предыдущей встречи в ноябре и что я уже начал собственный консалтинговый бизнес. Путин не стал меня уговаривать и заявил: знайте, если начнете заниматься оппозиционной деятельностью, я все равно вас пережму. И добавил, что в 1999 году, когда я был министром финансов, по Москве ходили слухи про «Мишу — два процента».
Я отреагировал: «Вы же прекрасно знаете, что это полная чушь». На что Путин сказал: «В народе говорят, что дыма без огня не бывает. Так что имейте это в виду»
Вот что мне сейчас пришло в голову. Не исключено, что в свое время публикация тех обидных для вас слухов парадоксальным образом сыграла в вашу пользу, когда Путин принимал решение, кому предложить портфель премьер-министра. По моим наблюдениям, у многих высокопоставленных руководителей, особенно у тех, кто раньше работал в спецслужбах, часто такой принцип работы с кадрами: лучший из кандидатов — тот, на кого есть какой-нибудь компромат. Такой человек, как говорится, не будет «подпрыгивать», управлять им легче.
Откровенно, мне было очень неприятно слышать эти угрозы от человека, с которым мы еще совсем недавно вместе, плечом к плечу и во многом успешно, управляли государством. Ситуация в стране продолжала усугубляться. «Дело ЮКОСа» набирало обороты: главные добывающие активы компании были проданы никому не известной фирме «Байкалфинансгруп», зарегистрированной в Твери.
Не скажите. Вот Путин знал, кому она принадлежит. Помните его заявление, с которым он выступил вскоре после скандального аукциона по продаже «Юганскнефтегаза» — самого главного нефтедобывающего актива ЮКОСА? Цитирую: «Как известно, акционерами этой компании являются исключительно физические лица, но это лица, которые многие годы занимаются бизнесом в сфере энергетики. Они, насколько я информирован, намерены выстраивать какие-то отношения с другими энергетическими компаниями России, которые имеют интерес к этому активу».
Президент как в воду глядел: не прошло и месяца, как «Байкалфинансгруп» была куплена на корню вместе с новоприобретенным «Юганскнефтегазом» компанией «Роснефть» Той самой «Роснефтью», которую Ходорковский открыто обвинил в коррупции в начале 2003 года и которой в последующие годы достались также почти все другие активы ЮКОСа. Мне стало ясно, что помимо политической составляющей в «деле ЮКОСа» теперь однозначно присутствует и экономическая.
Вы были не одиноки. Большинству внимательных наблюдателей все стало окончательно ясно, когда в интервью испанским средствам массовой информации в феврале 2005 года Путин вдруг совсем разоткровенничался. Президент дал понять, что «Байкалфинансгруп» была лишь фирмой-прокладкой, через которую «Роснефть» купила «Юганскнефтегаз» чтобы обезопасить себя от возможных обвинений в скупке краденого.
После всех этих событий сентября — декабря 2004 года у меня не осталось никаких иллюзий в отношении происходящего в стране, преднамеренности и последовательности действий президента. Я окончательно понял, что Владимир Путин — это не переосмысливший жизненные ценности советский чиновник, ставший демократом и рыночником, как я по наивности считал, а настоящий циничный гэбэшник, проводящий спецоперацию по удержанию власти и перераспределению собственности. В декабре Дума и Совфед «мухой» одобрили все путинские постбесланские инициативы. Страна стала другой, вектор движения России изменился коренным образом. Неприемлемым для меня образом. И я решил с этим бороться.