— Чё там, началось? — с язвительной улыбкой спросил Дон. — Дай я посмотрю.
Он обошёл лежащего тут же Кирилла, которого перенесли сюда и, открыв дверь, улыбнулся ещё шире и произнёс.
— Давай-давай, не останавливайся.
Из парилки раздавалось стонущее кряхтение Леонида. Дон закрыл парилку и спросил:
— Мы чё, в натуре, их отпустим?
Виталий задумался, потом спросил:
— Сколько там у них бабок было? Ты посчитал?
— Одиннадцать шестьсот, — ответил Дон, доставая с кармана пачку долларов. — Пи…дят походу, где-то ещё есть.
— Ладно, — сказал Виталий и, взглянув на дверь парилки, за которой продолжались охания, добавил: — Тащи сюда вот ту канистру, которая возле входа стоит. Там бензин походу.
Понявший его намерения Дон, сразу выскочил за дверь, где столкнулся с пришедшим наконец Эдькой.
— Ты где был так долго? — спросил он его, беря канистру и нюхая её.
— Да я сюда уже не мог зайти целый час, — развёл руки Эдик. — На улице постоянно кто-то тусуется.
— Машину отогнал?
— Да. Чё, сжигать чё-то будем?
— Ну, — ответил Дон, поднимая канистру и неся её внутрь. — Спалим их вместе с баней.
Из бани прозвучали подряд два выстрела, и они сразу кинулись туда. Когда они зашли, Виталий выходил из парилки с маузером в руке. Во второй руке он держал в платке отстрелянные гильзы. Сунув их в карман, он забрал у Дона канистру и стал поливать бензином разбросанные рядом с телевизором видеокассеты. Потом отдал канистру Дону и сказал:
— Поливай тут всё. В парилке тоже. Только оставь, чтоб снаружи ещё облить.
Олег сразу принялся поливать полированные брёвна, из которых была сделана баня. Он поливал тем самым бензином, которым сами наркоторговцы и хотели сжечь баню вместе с уликами, с установленным в парилке станком для насилия. Почти всё здесь было сделано из дерева, кроме отделанного кафелем бассейна.
И сгореть должно было быстро. Виталий вышел во двор и сказал Эдьке, давая ему ключи от одного из джипов, стоявших во дворе:
— Заводи восьмидесятый и открывай ворота. Они тонированные, на них уедем. Разберём их потом.
Эдик сразу взял ключи и пошёл открывать ворота. Вышедший Дон стал обливать баню снаружи.
— Подожжёшь через минуту, как мы уедем, — сказал ему Виталий. — Уходи пешком, не вздумай бежать. Если чё, просто мимо проходил. Дай пушку.
— Ага, — кивнул Дон, отдавая оружие и продолжая поливать.
Виталий прошёл к новой машине Леонида и, заведя её, дал знак ожидающему сигнала Эдьке. Когда они выехали уже на другую улицу, сзади полыхнуло красное зарево.
ЭПИЛОГ
Загнав все машины по гаражам, Виталий с Эдькой подъехал к своему дому. Он хотел сообщить Елене, что люди, сломавшие жизнь и ей, и ему, поплатились за всё. Он надеялся, что после этого она всё же станет со временем прежней, и их отношения восстановятся. Ему не хотелось думать, что она всё же немного тронулась умом. Слишком привязался он к ней за то время, что были вместе. И никак не хотел думать, что они уже никогда не вернут прежних чувств, которые ей разбили догорающие наркоторговцы.
Зазвонила рация. Виталий поднял её и ответил усталым голосом:
— Да, говори.
— Виталя, Банзая завалили только что, — прозвучал из рации голос Опали, который уже считал Виталия своим. — Подъедь к станции часа в три . Сможешь? Надо обсудить кое-чё…
— Подъеду, — ответил Виталий, сильно удивившись.
— Ага, давай, до встречи, сказал Опаля и отключился
— Чё за Банзай? — спросил Эдька.
— Положенец бывший, перед Опалей был который, — ответил Виталий, стараясь не показывать своего облегчения. — Он Опалю поддерживал сильно, и финансово, и вообще. Для него это потеря сильная.
— А для нас, я вижу, не очень? — спросил Эдик, всё же заметивший его состояние.
Виталий посмотрел на него несколько секунд и ответил:
— Ну не всё же мне решать чужие проблемы. Должен был хоть кто-то решить и мою когда-нибудь. Надо же… Кто ж это мне такой добряк подкинул? Интер-е-есно…
— А чё, напряги с ним были какие-то?
— Да-а, — махнул рукой Виталий, не желая рассказывать об угрозе Зоткина. — Это старые дела ещё. Бля, щас в шестой отдел опять потянет Ламонов, опять на весь день.
Снова зазвонила рация, и Виталий с лёгкой улыбкой сказал, нажимая кнопку:
— Ну вот и день начался. Говори, кто там…