— А-а-а! — громко вскрикнула она в каком-то истерическом испуге.
Виталий по инерции отпустил её руку и спросил удивлённо:
— Ты что, не узнала меня? Лена посмотрела на него широко открытыми глазами, и казалось, что она действительно с трудом узнавала его. Виталий попытался опять взять её руку, но она резко дёрнулась и снова закричала, прижавшись к подъездной двери:
— А-а-а! Не трогайте меня-а!
— Да чё с тобой, Лен? — Виталий отступил на шаг, и она сразу замолчала. Но ничего не отвечала и смотрела боязно и как-то дико. Виталий попытался осторожно приблизиться снова, успокаивая её. Но сам при этом говорил очень обеспокоенно: — Лена, это я, Лен. Ты объясни, что случилось… А то я и сам тебя не узнаю…
По мере приближения его, она начинала так часто дышать и прямо вжиматься в подъездную дверь, что когда уже из неё вот-вот должен был вырваться опять крик, Виталий остановился и снова отступил назад.
— Хорошо, — сказал он, отходя ещё на шаг, — иди домой. Ляг отдохни, успокойся. Всё пройдёт. Иди-иди, не бойся. Я не подхожу. Боязно поглядывая на него, Елена осторожно приоткрыла дверь и буквально ворвалась туда. Через подъездное окно Виталий видел, как она быстро пробежала первый лестничный пролёт. Он был в полном недоумении и, посмотрев в небо, где должен был находиться кто-то, кто знает всё, спросил:
— Что с ней? — потом он опустил голову и, покачав ею, грустно произнёс: — Ну что за день такой, ё-моё…
*
Быстро купив в аптеке успокаивающее, Виталий опять влетел во двор и обнаружил возле своего подъезда «Пульсар» и выходящего из него Романа. Первым делом Виталий хотел тут же врезать ему по лицу и стал опять вырываться из машины. Но дверь не поддалась, и он начал вылезать через пассажирскую. Роман сразу попятился, оправдываясь боязненным голосом:
— Мы не знали ничё, Виталя. Он сам туда пошёл, не сказал ничё.
— Кто мы? С тобой ещё кто-то был? — грубо спросил Виталий, подходя.
— Дубак наш был. Юра. Я говорил Анд рюхе, чтоб даже разговоров не вёл левых на всякий случай. Он сказал, что за водкой только зайдёт, — дрожащим голосом отвечал Роман. Но видно было, что боится он сейчас больше не Виталия, а ответственности за происшедшее. Этот его испуганный вид отбил у Виталия всякое желание ударить его. Роман не сидел, и в подобных переделках никогда не участвовал. Его устраивало простое выбивание долгов. И теперешняя ситуация сама по себе действовала на него жёстче любых ударов, как бы хорошо не умел бить Виталий. И подойдя к Роману, он опустил голову и только спросил каким-то уставшим голосом:
— Вас там видел кто-нибудь?
— Н-не знаю, темно было, — заикнувшись, ответил Роман. — Щас только по радио передавали, свидетелей ищут.
— Я уже слышал, — устало ответил Виталий. — Юра этот твой, если узнает… Как думаешь, не сдаст?
— Он пока не знает, закивал головой Роман, но выглядел при этом неуверенно. — Он думает, что Андрюха там спи…дил чё-нибудь, поэтому и убегал оттуда.
Виталий лихорадочно соображал, что делать. Но навалившиеся на него одновременно проблемы не давали сосредоточиться на чём-то одном, и он то и дело поглядывал на окна квартиры, выходящие на эту сторону. Свет в них почему-то не горел, и это ещё больше выбивало из колеи. Поэтому в сложившейся ситуации он додумался только до одного, как ему казалось, выхода. Зоткин начал создавать в группировке слишком много проблем своими пьяными выходками, а вот теперь уже и беспределом. И, как обычно бывало, уже приняв решение, Виталий немного успокоился и тихо сказал:
— Бл…дь, когда трезвый, человек человеком, грамотный, всё… Ну как нах…ярится… — он грустно покачал головой и, посмотрев опять на окна квартиры, тихо, но решительно сказал: — Всё, короче, хорош балдеть. Езжай домой, я сам разберусь с ним.
— Так, а мне чё делать? Ну, если нас там видели? — Спросил Роман озабоченно.
Виталий, уже дернувшийся было идти в подъезд, остановился. Только сейчас он вспомнил, что они были на его первой машине, которую он купил по доверенности у какого-то молодого парня. И парень этот наверняка скажет, если кто-нибудь вдруг запомнил номер «Пульсара», кому он его продал. Но голова уже так болела от всего происшедшего, что он не нашёл ничего лучше, чем ответить:
— Ты ж сам сказал, что темно было. Кто б тебя там увидел?
Рома опустил голову, ничего не ответив.
— Всё, езжай, Рома, завтра встретимся, — сказал Виталий, посмотрев опять на окна и направившись в подъезд. Перед дверью он ещё раз обернулся и посмотрел на Романа, который с подавленным видом садился в «Пульсар». Но останавливать его не стал. Всё равно ничего путнего, что можно было бы предпринять, если вдруг найдутся свидетели, он сейчас бы не придумал. Проблема с Еленой не давала покоя.