— Елена лежала на кровати, накрытая одеялом по шею, не двигаясь. Но было хорошо видно, что она не спит. Глаза были приоткрыты, в них были слезы, и она смотрела куда-то в стену. На появление Виталия она никак не отреагировала, и он забеспокоился, что на неё опять что-нибудь нашло. Осторожно подойдя к кровати, он присел рядом с ней, постоянно ожидая крика. Но она молчала и даже не посмотрела на него.
Ле-на-а, — тихо сказал он, осторожно положив руку на её живот через одеяло. Она не шевелилась и молчала. Виталий почувствовал неловкость от того, что он не знает, что делать. И, немного помолчав, тихо спросил:
— Ты точно цвет не рассмотрела, Лен? Чёрный или, может, тёмно-зелёный? Или тёмно-синий тоже мог показаться?
— Оставь меня, - всхлипнув, произнесла она, не глядя на него. Мне нужно найти их, Лен, помоги мне. Вспомни, пожалуйста. Оставь меня… уйди… — ещё громче всхлипнув, ответила она, и из глаз её катились слёзы. Поняв по её немного исказившемуся лицу и участившемуся дыханию, что она готова опять заплакать, Виталий убрал с неё руку и тихо поднялся. Её дыхание перестало наращиваться и, немного погодя, она начала успокаиваться. Виталий решил, что будет лучше, если он сейчас уйдёт и даст ей успокоиться. Но как только
он осторожно, чтобы не потревожить Елену, двинулся к выходу, в кухне зазвонил домашний телефон и он бегом кинулся к нему. Раньше он никогда не замечал, как громко он звонит. Резко сняв трубку и держа её внизу, он обернулся на комнату и прислушался, кляня себя за то, что не выключил телефон, когда уходил. Сколько раз за прошедшее время он мог звонить и беспокоить Елену? Он боялся даже вздохнуть громко, когда она заснула и он уходил. А этот телефон, оказывается, так громко трезвонит, что он с беспокойством прислушивался, не заплачет ли Елена. Но в комнате было тихо, и он поднёс к уху трубку, из которой уже слышались женские слова:
— Алё… Але-о-о…
— Да, — тихо сказал Виталий.
— Виталь, приезжай скорей, — запричитала сразу Лариса. — Тут Андрей гонит уже совсем, надо его как то угомонить.
— Вы где? Дома, что ли? — удивлённо спросил Виталий, и уже хотел было сказать, чтобы убегали оттуда скорее, но Лариса сказала, чуть не плача:
— Нет, мы у Светы, на Пролетарской. Знаешь же где?
— Знаю, щас приеду, осторожно, чтобы не раздался звук, стал опускать трубку.
— Приезжай скорей, я тебя прошу. Он совсем уже… Успели ещё раздаться из трубки слова Ларисы, прежде чем щёлкнуло разъединение. Виталий отключил домашний телефон от линии. потом снял рацию с зарядки и, ещё раз с сожалением посмотрел на дверь комнаты за которой была Елена и тихо вышел из квартиры.
Соседка Светы, услышав выстрел, беспокойно смотрела на потолок. Она уже устала от беспрестанной ругани наверху, которая не утихала и ночью. Дети Светланы, когда играли в квартире в догонялки, не создавали такого грохота, и никогда раньше шум не доставлял неприятностей соседям. Теперь же началось то, чего уже никто не ждал. Света жила без мужа, и пьяную мужскую брань оттуда давно уже не слышали. Но в милицию не звонили, так как отношения с соседкой у них были хорошие. Все прекрасно знали и её, и детей, и даже её подруг с их мужьями, с которыми дружила Света и которые часто бывали у неё в гостях. Все встречи друзей наверху всегда проходили мирно, и слышно до сих пор было только бегающих по квартире детей. Сейчас же шум наверху выходил уже за рамки даже обычной семейной ссоры, и когда ругань и топанье перекрыл звук выстрела, соседка забеспокоилась уже сильно. Она неотрывно смотрела в потолок и прислушивалась. Она знала, что там в гостях находится Лариса со своим гражданским мужем Андреем. И сама Света уже жаловалась ей с утра на его буйный характер, когда отводила детей к своей подруге, объясняя крики и ругань ночью.
Наверху крики и топот стихли почти сразу после выстрела. По крайней мере, услышав этот звук, соседка подумала именно об этом, что это был выстрел. Она хотела уже подняться наверх и спросить, всё ли там в порядке, но побоялась и осталась дома, продолжая смотреть в потолок и прислушиваться. Но вскоре топот возобновился с ещё большей силой, он был каким-то торопливым и сопровождался выкриками грубым мужским голосом.
Ей теперь и в голову уже не могло прийти, что это просто пришли слесари, которые не привыкли разуваться на вызовах, и стали менять батарею. Услышав вновь начавшийся наверху грохот и шум, она подняла трубку телефона и позвонила своему знакомому милиционеру, который уже один раз помогал ей.