С грехом пополам перетащив коробки в наш кабинет, начинаем с Павликом их разбирать. Работа очень муторная и требует усидчивости. Первым не выдерживает Павлик.
— Аль, мне кажется, нам нужен перерыв, — смотрит на часы. — Если честно, в глазах уже двоится. Да и плечи затекли, сил нет.
— Встань, пройдись. До обеда ещё час. А у нас дедлайн. Закончить нужно к завтрашнему дню — максимум.
Павлик встаёт, делает по комнате несколько широких шагов, насколько позволяет незанятое коробками пространство. Машет руками в разные стороны.
— А-а!
— Что такое? — пугаюсь. Оборачиваюсь к нему.
Он стоит, наклонившись вперёд, рукой держится за поясницу.
— Заклинило. Разогнуться не могу…
— Ну ты даёшь. Тебе всего двадцать один, Паш. Какая спина? Это всё твой сидячий образ жизни. На работе перед компом весь день, а вечером — и дома поди?
— Аль, харе мне нотации читать. У меня для этого есть мама, папа и даже бабушка. Помоги лучше.
— Что нужно делать? — с готовностью встаю.
— Помассируй мне там. Не дотягиваюсь, — указывает чуть выше центра спины. — Обычно помогает.
Я уже давно не боюсь коснуться Павлика. Он мне как брат, понимаете?
Павлик опирается руками о поверхность стоящего рядом с ним стола. Начинаю массировать осторожно.
— Больно?
— Шутишь? Как щекотка. Сильнее давай. Погоди, рубашку подниму. Мешает.
Вытаскивает полы рубашки из-под пояса брюк. Помогаю ему, так как он не может ни толком пошевелиться, ни дотянуться рукой до спины.
— Что здесь происходит? — в дверях стоит Мудак Андреевич собственной персоной.
— Э-э… — Павлик поворачивается, так и не разогнувшись в полный рост. — Ничего не происходит. Аля мне спину массирует. Прихватило немножко.
— Прихватило, говоришь? — злобно прищуривается Мудак Андреевич. — А с каких пор Аля, — выделяет моё имя интонацией, — у нас массажисткой заделалась?
Не дожидаясь ответа, рубит:
— Павел, на сегодня можешь быть свободен. Иди домой, а лучше сразу — к врачу. Чтоб к завтрашнему дню был полностью здоров. Ясно?
Ошарашенный, Павлик кивает. Захар обращается ко мне:
— А ты — за мной. Аля, — хмыкает. — Нужно кое-что обсудить.
Покорно плетусь за ним следом.
В кабинете начальника я не была со дня моего провального собеседования. Устраиваюсь в кресле перед его столом.
Он почему-то не садится. Ходит вдоль края, заложив руки в карманы и уставившись в пол. Скучающе рассматриваю свои ногти. За время нашей совместной работы я поняла, что он любит быть в разговоре лидером. Поэтому молчу. Жду, когда заговорит.
Резко остановившись, переводит на меня взгляд:
— Ты в курсе, что нерабочие отношения в моём офисе строго запрещены? Любого плана, — говорит веско.
— Да, я это прекрасно знаю, — отвечаю нарочито спокойным голосом. Почему-то мне кажется, что это бесит его ещё больше.
— Тогда какого хрена, Мамаева, ты… лапаешь своего коллегу посреди бела дня? На рабочем месте, — остановившись напротив, смотрит пристально.
— Это была медицинская помощь. Паша сорвал спину, таская коробки с документами.
— Видел я, как вы их таскали, — в голосе сарказм.
Решаю закончить этот бессмысленный и глупый разговор.
— Вы только об этом хотели поговорить? Если да, не вижу смысла углубляться в тему.
Садится за стол, одновременно ослабляя узел галстука.
— Нет. Основной вопрос, который я хотел бы с тобой обсудить — это конец твоего испытательного срока. Есть что сказать по этому поводу?
Отвечаю незамедлительно:
— Я бы хотела остаться. Меня всё устраивает.
Многозначительно молчит, смеряя меня взглядом. Несмотря на то, что Захар сейчас сидит в кресле, и наши глаза на одном уровне, меня не оставляет ощущение, что он возвышается надо мной и как будто… давит. Слегка передёргиваю плечами. Ненавижу это ощущение.
— Ну что ж, Мамаева. Поздравляю. Ты принята.
И вроде всё сложилось так, как я хотела. Но почему-то мне слышится отчётливая угроза в этих словах…
Глава 6
Захар
К сложностям мне не привыкать. Когда неприятности сыплются на меня, как из рога изобилия, я, в отличие от большинства людей, не раскисаю. Меня, как бы сказать… это прикалывает.
Каждая неудача и каждая неприятность — это своего рода вызов. Вызов к преодолению себя, в первую очередь.
Я люблю сложные задачки. И никогда не выбираю лёгкий путь. Это попросту не в моём характере. Мне кажется, если бы меня связали по рукам и ногам и бросили в море, прицепив груз, я бы всё равно не перестал бороться.