Сегодня пятница. Завтра выходной день, и у меня — никаких особых планов. Поэтому после окончания группового занятия прошу у тренера разрешения задержаться ненадолго.
Альберт, так его зовут, благодушно кивает мне. Девочки в группе называют его принцем, хотя в реальности он похож скорее на беглого заключённого.
Оставшись одна, втыкаю наушники с подборкой классической музыки и начинаю боксировать в среднем темпе. Сочетание размеренных ударов по груше со звуками игры оркестра натуральным образом вводит меня в медитативное состояние.
Дёргаюсь, когда кто-то осторожно касается моего плеча. Резко развернувшись, дёргаю наушник.
Передо мной стоит Захар. На нем спортивная майка-борцовка и шорты. Только что из зала? Судя по тому, как высоко вздымается его грудь, и каплям пота на лбу, так и есть.
— Ты… Вы меня напугали! — от неожиданности забываю о субординации.
— Расслабься, Мамаева, — усмехается. — Здесь я тебе не начальник. Можно на «ты». Чем занимаешься? — с интересом осматривается по сторонам.
— А что, не видно?
Ненавижу дурацкие вопросы!
— И давно ты ходишь сюда? Ни разу тебя здесь не видел.
— Третью неделю уже. Надеюсь, это не проблема? Тут всем места хватит, — развожу руками в стороны.
— Не волнуйся. Я тут бываю нечасто. Только когда нет времени ехать в зал, который я посещаю обычно.
Тот самый зал. Механически поправляю съехавшую перчатку. Собираюсь было вежливо попрощаться, но не успеваю.
В синих глазах Захара плещется любопытство.
— Поборемся?
— Что? — офигеваю от его предложения. — Вы… ты же мужчина!
— И что? У тебя будет фора, у меня практически нет опыта в этих делах. Я в основном по «железу», — отпивает из бутылки, которую держит в руке. Внутри какая-то голубая жидкость. Смотрит при этом на меня в упор.
А я смотрю на его губы, обхватившие горлышко. Несколько капель проливается и попадает ему на подбородок. Утирает рот тыльной стороной ладони.
— Или ты боишься, Мамаева?
Понимаю, что он опять берёт меня на «слабо». Как тогда, когда подвёз домой после работы. Понимаю, но ведусь на это, как третьеклассница.
— Пошли, — киваю на небольшой импровизированный ринг в углу зала, который используется для спаррингов.
Опять усмехается. Цепляет оставленные Альбертом перчатки. Надев их, делает несколько показательных ударов в воздухе.
— Прикольно, — поднимает брови. — Чувствую себя Мохаммедом Али.
Непроизвольно закатываю глаза. Развернувшись, иду к рингу. Ловко перелезаю через канаты. Он — за мной.
Встаём друг напротив друга. Захар закусывает губу, обнажая зубы. Весело ему!
— Какие правила?
— Никаких правил, — говорю, резко выбрасывая кулак. Захар дёргается вправо, увернувшись буквально в миллиметре от моей перчатки.
— Вот значит как, — его лицо приобретает хищное выражение.
— Что? Нравится бить тех, кто слабее тебя? — не знаю, что на меня находит в этот момент. Уж больно хочется сбить с него спесь.
— Ни прибедняйся, Мамаева. Я видел, как ты уничтожала грушу пару минут назад.
Делаю второй выпад. Он блокирует мой удар своей рукой.
Перемещаемся по рингу, словно примериваясь друг к другу. Никто из нас не начинает первым. Танцуем, сцепившись взглядами.
— Скажи, Мамаева… — тянет Захар. Я сосредоточенно смотрю ему в глаза, понимая, что он попросту хочет меня отвлечь и дезориентировать. — Скажи, почему наврала мне тогда?
— Не понимаю, о чём ты.
Бью снизу в левый бок. Захар слегка сгибается.
Пресс у него чугунный, честное слово! Моя рука, тренированная бить по мягкой груше, почти отваливается.
Отпрыгивает от меня на двух ногах.
— Ну как это. Я о том, что ты назвала мне неправильный адрес. Я всё ждал, что ты сознаешься. А ты — кремень. Так зачем?
Опять бью слева. Захар, наученный горьким опытом, уворачивается. Не даю ему передышку и тут же бью справа.
Протяжно стонет. Возможно, я переборщила?
А возможно, ему будет полезно. Слегка подправить заоблачное самомнение.
— Не хочу, чтоб ты заявился ко мне без разрешения.
В глазах Захара как будто мелькает тень. Он слегка хмурится. Понимаю, что за всё время нашего нахождения на ринге он ни разу не атаковал меня.
А, пофиг. Когда ещё мне представится легальная возможность «избить» этого мудака?
— Почему ты не нападаешь?
Он откидывает чёлку назад лёгким движением головы. Улыбается широко. Это меня неожиданно злит. Он смеётся надо мной?