Несмотря на беспорядки на уровне совета директоров, работа телеканала продолжалась. Пилотный сезон закончился, но весной CBS все еще проводил кастинг для "Крови и сокровищ", возможной замены сериала в середине лета. В триллере фигурировали похититель произведений искусства, эксперт по древностям, террорист, несколько нацистов и могила Клеопатры.
В тот же день, 17 мая, когда состоялось решающее заседание совета директоров, Мунвес каким-то образом нашел время, чтобы отправить по электронной почте директору по кастингу Питеру Голдену письмо о возможных актерах для "Крови и сокровищ": "Ева ЛаРю для "доктора Аны" и Филип Бойд для "священника", - предложил Мунвес, упомянув двух клиентов Дауэра. "Попробуйте пригласить их на пробы".
"Будет сделано", - ответил Золотов.
"Оба Филиппа и Ева считают, что их прослушивания прошли очень хорошо", - сообщил Дауэр. "Посмотрим. Спасибо за помощь".
Мунвс написал Дауэру, что он также "рассматривает вариант "Кровь и сокровища" для Бобби Филлипс".
"Все еще в Нью-Йорке", - добавил Мунвес. "Черт..."
ЭПИЗОД 2.
"Я никогда не был хищником"
29 мая компания Ational Amusements и Редстоуны начали контратаку, обратившись в суд штата Делавэр с просьбой заблокировать попытку CBS размыть долю голосов Редстоунов. В иске утверждается, что предполагаемые угрозы Шари - принудить к слиянию с Viacom и вмешаться в управление CBS - "основаны исключительно на непроверенных сообщениях СМИ и домыслах". В иске подчеркивалось, что "в этих мнимых угрозах нет никакой правды, и в любом случае они даже отдаленно не приближаются к требуемому вопиющему, экстремальному поведению и убедительному обоснованию того, что совет директоров должен намеренно действовать с целью размывания контрольного пакета акций".
Иск направлен, в частности, против Мунвза, который "устал иметь дело с акционером, имеющим право голоса, и особенно возмущен тем, что контроль над таким акционером перешел от Самнера Редстоуна к его дочери", говорится в иске. Мунвес "был успешным генеральным директором и извлек богатую выгоду из двухклассовой структуры акций CBS, получив около 700 млн. долл. за время своего пребывания на посту генерального директора (что делает его одним из самых высокооплачиваемых генеральных директоров в Америке и самым высокооплачиваемым в медиаиндустрии)". В иске добавляется, что Мунвес "очевидно, поставил директорам-ответчикам ультиматум: либо вы лишаете NAI права голоса, либо я ухожу в отставку".
Тем не менее, во многих отношениях жалоба была сдержанной. В ней почти не сжигались мосты с Мунвесом - он был осыпан похвалами в адрес как "чрезвычайно способный телевизионный руководитель" - и не предпринималось тех личных контратак, которые так волновали его в переписке со Шварцем.
Ни о каких слухах или инцидентах, связанных с женщинами, не было и речи.
В том же месяце сценаристка Джанет Дулин Джонс получила по WhatsApp сообщение о том, что ветеран телевидения Нелл Сковелл, создательница "Сабрины, ведьмы-подростка", ищет жертв Мунвеса и слышала о Джонс. Сковелл была на переднем крае движения #MeToo - она недавно опубликовала книгу "Только смешные детали ... и несколько суровых истин о том, как пробраться в голливудский клуб мальчиков", а стала известной благодаря "свистку" о разгуле сексизма в программе "Поздняя ночь с Дэвидом Леттерманом", где она проработала всего пять месяцев, после чего уволилась. Она сотрудничала с журналом The New Yorker и пыталась помочь Ронану Фэрроу с его репортажами.
Джонс уставилась на сообщение. При виде имени Мунвеса ей стало плохо. Она все еще чувствовала себя ничтожной, но согласилась поговорить с Фэрроу при условии сохранения анонимности. Когда Фэрроу позвонил, они некоторое время говорили на другие темы, и Джонс потеплела к нему. Они поговорили во второй раз, и тогда Мунвс наконец заговорил. Джонс по-прежнему хотела анонимности, и Фэрроу согласилась. Она рассказала ему свою историю о том, как Мунвес набросился на нее, а когда она попыталась убежать, дверь была заперта. Она упомянула о своем последующем звонке сценаристу Майку Марвину и сказала, что слышала что-то о конфронтации Марвина с Мунвесом. Она точно не помнит, но ей показалось, что между ними произошла потасовка на барбекю.
Но звонок вызвал у нее бурю эмоций. Он заставил ее вспомнить о покойном отце, которого она боготворила как мужественного человека, всегда учившего ее противостоять обидчикам. Он всегда напоминал ей Грегори Пека из фильма "Убить пересмешника". Теперь она думала о Мунвесе и плакала каждое утро.