Когда первая половина представления окончилась, Капи взял в зубы деревянную чашечку и, встав на задние лапки, начал обходить «почтенную публику». Если кто-нибудь не бросал в чашку монеты, Капи останавливался, относил чашку в сторону, а затем клал свои передние лапы на скупого зрителя и несколько раз ударял его лапой по карману. Тогда среди присутствующих раздавались крики, веселые замечания и насмешки:
— Хитрый пудель! Знает, у кого карманы полны.
— Ну-ка, раскошеливайся!
— Ни за что не даст!
— Не бойся, покроешь убыток из дядюшкиного наследства!
И монеты в конце концов все-таки сыпались в чашечку.
Виталис в это время молча следил глазами за сбором, наигрывая на скрипке веселые мелодии.
Скоро Капи вернулся к хозяину, гордо неся в зубах полную чашечку.
Настала пора мне и Душке появиться на сцене.
— Уважаемая публика, — обратился к зрителям Виталис, — продолжаем наше представление. Сейчас вы увидите интересную комедию под названием «Слуга генерала Душки». Я не такой человек, чтобы заранее хвалить свою пьесу и своих актеров. Скажу вам только одно: слушайте во все уши, раскрывайте пошире глаза, готовьте руки для аплодисментов.
То, что он называл «интересной комедией», в сущности являлось пантомимой.[5] Иначе и не могло быть по той простой причине, что два главных актера, Душка и Капи, совсем не умели говорить, а третий, то есть я, был не в состоянии вымолвить и двух слов. Но чтобы сделать игру актеров понятной, Виталис сопровождал пьесу объяснениями. Так, тихо наигрывая военный марш, он объявил о выходе английского генерала Душки, получившего чины и нажившего состояние во время войны с Индией. До сегодняшнего дня генерал Душка имел только одного слугу — Капи, но теперь он захотел иметь у себя в услужении человека. Животные слишком долго были рабами людей — отныне пусть будет наоборот В ожидании прихода слуги генерал прогуливался взад и вперед, куря сигару. Надо было видеть, как он пускал дым в лицо зрителям!
Но вот генерал потерял терпение, он начал гневно вращать глазами, кусать губы и топать ногой. В этот момент на сцене появился я в сопровождении Капи. Если бы я забыл о выходе, Капи напомнил бы мне о нем. Он протянул мне лапку и подвел меня к генералу. Генерал, увидев меня, огорченно всплеснул руками. Как! Это тот слуга, которого ему предлагают? Поглядев мне прямо в лицо, он обошел вокруг меня, пожимая плечами. Его мордочка была настолько забавна, что зрители разразились громким хохотом. Все поняли, что генерал счел меня сущим дураком, и таково же было впечатление зрителей.
Пьеса была именно так построена, чтобы подчеркнуть мою глупость со всех сторон. В каждой сцене я должен был совершать новую нелепость, тогда как Душка, наоборот, выказывал свой ум и ловкость.
После долгого осмотра генерал приказал мне накрыть стол к завтраку.
— Генерал думает, что после того как мальчик поест, он станет умнее, объяснил Виталис. — Посмотрим!
Я сел за небольшой столик перед накрытым прибором с салфеткой, лежащей на тарелке.
Что делать с салфеткой? Я этого не знал и решил в нее высморкаться.
Генерал покатился со смеху, а Капи опрокинулся на спину, подняв лапы вверх, как бы сраженный моей глупостью. Видя свою оплошность, я снова принялся за салфетку. Тут мне пришла в голову мысль: я повязал салфетку на шею как галстук. Опять смех генерала, снова возмущение Капи. В таком роде продолжалось и дальше; наконец генерал, выведенный из терпения, столкнул меня со стула, сам сел на мое место и съел завтрак, предназначавшийся мне.
Ах, как ловко умел пользоваться салфеткой этот генерал! С каким изяществом заткнул он ее за петлицу своего мундира и разложил на коленях. Как красиво ломал хлеб и пил из стакана. Но он вызвал настоящую бурю восторга, когда после завтрака попросил зубочистку и стал чистить ею зубы.
Аплодисменты загремели со всех сторон, и представление закончилось полным триумфом. Как умна обезьяна и как глуп слуга!
Возвращаясь обратно в харчевню, Виталис именно так и сказал, но я уже настолько чувствовал себя актером, что счел это за похвалу.
ГЛАВА VII. Я УЧУСЬ ЧИТАТЬ
Хотя артисты труппы синьора Виталиса были очень талантливы, но репертуар их был весьма однообразен, и после трех-четырех представлений приходилось повторять все снова Поэтому мы были вынуждены постоянно переходить с места на место.
5
Пантомима — представление, в котором действующие лица объясняются не словами, а жестами и мимикой.