Что-то мысли совсем не праздничные, надо думать о хорошем. Ричард не успевает приехать на Рождество, он участвует в соревнованиях по теннису от колледжа и дошёл до финала. И я только рад, ведь из-за этого он проведёт все каникулы в другом городе.
Последние две недели Ник таскал меня по магазинам. Я так от этого устал! Кто вообще решил, что это отдых и развлечение? В предпраздничное время все люди словно с ума сошли! Толпы народа в торговых центрах. Как Ник не устаёт ходить по ним?! Мистер Джозеф не отпускал нас без хотя бы одного человека охраны. Меня это очень смущало! Но деваться было некуда.
Кроме праздничных нарядов себе, Николь настаивал и на том, что надо купить всем подарки, но мне как-то неловко тратить чужие деньги, поэтому я решительно отказался от этой идеи и написал для Джозефа картину под руководством моего наставника миссис Хлои Бишоп: двое под одним зонтом шли по алее — девушка в алом пальто и мужчина в чёрном, а вокруг — буйство осенних красок, листья словно в огне, всех оттенков красного, оранжевого и жёлтого, ветер жестоко срывал эту красоту и уносил вдаль по дороге. Николь восхитился, увидев мою работу. Учительница же была сдержана и сказала, что это вполне «неплохо». Подарок не только для Джозефа, но и для Элоизы, а Нику я нарисую что-нибудь попозже, а то с этими походами по магазинам у меня абсолютно не оставалось свободного времени.
Пора мне уже идти одеваться, а не стоять и не смотреть на всю эту беготню. Направляюсь в свою комнату. Из шкафа достаю приобретённую одежду. Николь настоял, и я купил себе чёрное платье, теперь же удручённо смотрю на него. Такое я не надену. Зачем вообще покупал?! Сейчас омеги независимо от половой принадлежности носят платья и юбки, совершенно этого не стесняясь. Первым омегам-мужчинам пришлось преодолевать стереотипы общественного мнения и насмешки со стороны невежественных людей, но всё это в прошлом, им было трудно — они боролись за равные права с омегами-женщинами и за возможность носить ту одежду, которая им по душе. В современном мире существует множество дизайнерских компаний, которые выпускают отдельные линии одежды, разработанные специально для парней-омег. Только вот мне кажется, что всё это лишь маркетинговый ход и разницы между женским платьем и мужским почти нет никакой, за исключением, конечно, тех случаев, когда это касается груди, но не во всех женских платьях вшиты чашечки для неё.
Вот и моё платье универсально, но слишком короткое и обтягивающее, так что я лучше надену второй заготовленный для этого вечера наряд — комбинезон из струящегося материала, тёмно-синего цвета, с глубоким вырезом на груди. Пожалуй, если бы я был девушкой-омегой, то испытывал неловкость с практически с открытой спиной и разрезами на штанах спереди до самых бёдер. Тоже слишком откровенный для меня наряд. Это всё влияние Ника! Сам бы я такое не купил. Вообще сложно самому принимать решения, когда практически всю мою жизнь за меня решали родители. Похоже, что семья Уилсонов мне свободы даёт больше, чем моя родная семья. У них есть на это возможность. Перевожу взгляд на браслет, лежащий на тумбочке возле постели. Я всегда был рабом, домашней зверюшкой, просто сейчас условия получше — дышать свежим воздухом я могу каждый день не только на балконе, а за прогулкой по саду, но у родителей я чувствовал себя любимым, нужным, а здесь ко мне относятся в основном с терпением.
Достаю из шкафа приготовленный наряд, кладу его на кровать. Смотрю на него и не могу сдержать горестного вздоха. Зачем я позволил Нику уговорить себя? Омега ещё говорил про то, что надо обязательно накраситься (парень мне даже косметику купил) и сделать причёску. Волосы у меня немного отросли, просто уложу их ровно, чтобы не торчали в разные стороны, и накрашу ресницы. Думаю, этого будет достаточно.
Быстро собираюсь и выхожу из комнаты. Направляюсь в гостиную в надежде увидеть мистера Джозефа, но там оказывается Элоиза. Выглядит она просто потрясающе. Длинное чёрное платье слегка поблескивает от света люстры, облегая стройное тело. Рядом с ней стоит Колин Томсон. Они разговаривали, что-то обсуждали, парень делал пометки у себя в ежедневнике. Вздыхаю и подхожу к ним.
— Добрый вечер! — здороваюсь. — Миссис Уилсон, могу ли я вам чем-нибудь помочь?
Элоиза подняла на меня свой взгляд, оглядела всего сверху донизу. Под её взглядом мне стало не по себе.
— Кики, ты выглядишь очаровательно! — женщина полностью развернулась ко мне. — Как настоящий омега, а то раньше был похож на дворового мальчишку-альфу!
Стоявший рядом Колин в открытую широко улыбнулся.
— Спасибо, — растерянно бормочу, оглядывая себя. Элоиза мне одновременно и комплимент сделала, и унизила.
— Нет, твоя помощь не нужна. Можешь идти к гостям, — она махнула рукой в сторону главного зала и уже хотела повернуться обратно к Колину, но остановилась и продолжила: — Надеюсь, браслет надеть не забыл?
— Не забыл. Я его надел, — протягиваю руку, демонстрируя полоску белого золота на моём запястье.
— Очень хорошо, — Элоиза бросила короткий взгляд на мою руку. — Можешь идти.
Никогда я ещё не был на таких вечеринках. Идти в главный зал совсем не хотелось. Зачем меня вообще пригласили? Может, у богатых так сейчас принято — завести себе, как породистого пса, человека без штриха? И хвастаться им перед своими так называемыми друзьями.
Захожу в главный зал. В углу стоит большая ель, слегка сверкая огнями и блеском елочных игрушек, — ничего лишнего. Играет приятная музыка. Очень много людей. Все о чём-то между собой болтают, пьют шампанское. Всматриваюсь. Стараюсь найти Николя или хотя бы Джозефа. Мистер Уилсон нашёлся быстро — в окружении альф, одетых во всё чёрное. Подхожу ближе, стараясь услышать разговор и при возможности поддержать его. Говорят об экономике, политике и о всём том, что от меня далеко. Скучно. Вроде всё красиво и дорого, но веселья нет. Все используют праздник, чтобы укрепить деловые связи. Может, поэтому эти люди такие богатые? Потому что не могут провести семейный праздник в кругу родных и расслабиться? Подхожу к одному из официантов, что разносят напитки. Беру первый попавшийся бокал — выглядит как сок. Делаю глоток. Горло тут же обжигает огнём. Коктейль и очень крепкий. Разве это не должен быть лёгкий аперитив? У стены стоят столы с закусками, быстро направляюсь туда, но не успеваю дойти, как меня сбивает вихрь Ник. Как всегда выглядит превосходно: чёрное облегающее платье из атласа на тонких бретельках, волосы уложены волнами, глаза подведены идеальными «стрелками», а губы накрашены алой помадой. Омега держал меня за плечи и широко улыбался.
— Кики, я же просил тебя сделать макияж и причесаться, — парень обеими руками взял кончики моих волос, тут же их отпуская, — хотя с причёской ещё ничего, но почему ты не накрасился?
— Я накрасился, — искренне удивляюсь. — Разве не заметно?