И вот теперь появилась она.
Ученые. Он потер подбородок и, обнаружив, что тот стал достаточно гладким, направил струю воды себе на голову. Ученые вечно пытались изменить заведенный порядок вещей еще со времен доктора Франкенштейна. Почему бы им не заняться изобретением лекарства от простуды и предоставить военным решать проблему уничтожения мира?
Он завернул краны, а затем потянулся за двумя небольшими полотенцами. Два телефонных звонка прошлой ночью предоставили ему вполне сносную информацию о Джиллиан Фитцпатрик. Это было ее настоящее имя, хотя предположение насчет швейцарской школы оказалось неверным. Своей осанкой она была обязана ирландским монахиням. Джиллиан закончила образование в Дублине, а затем работала с отцом, пока не получила предложение в перспективном нью-йоркском институте Рэндом-Фрай.
Она оказалась не замужем, хотя у нее была связь с доктором Артуром Стьювардом, заведующим научно-исследовательской лабораторией в Рэндом-Фрай. Три месяца назад она отправилась в Ирландию, где провела шесть недель на ферме своего брата.
Испорченный отпуск, решил Трейс, если все это время ей пришлось работать над проектом «Горизонт».
У него нет причин не доверять ей, нет причин отказать ей в помощи. Он найдет Флинна Фитцпатрика и девочку с ангельским личиком. И, кроме того, он постарается отыскать людей, убивших Чарли. В награду за первое дело он получит сто тысяч, а за второе — огромное удовлетворение.
Полотенце скрывало его наготу с той же легкомысленностью, что и трусы. Он вернулся в комнату и обнаружил, что Джиллиан аккуратно раскладывает свою одежду.
—Душ свободен, Джилл.
—Джиллиан, — поправила она его. Пятнадцати минут оказалось достаточно, чтобы полностью вернуть прежнее самообладание. Поскольку некоторое время ей придется иметь дело с Трейсом О'Харли, она решила думать о нем как о неком инструменте, а не как о мужчине из плоти и крови.
—Поступай, как считаешь нужным.
—Я всегда так и делаю. Но у меня нет зубной щетки.
—Возьми мою. — Трейс выдвинул ящик письменного стола. Он заметил ее взгляд в зеркале и улыбнулся: — Прости, док. У меня нет запасной. Не хочешь — как хочешь.
—Это негигиенично.
—Да, это так, но и поцелуи тоже, если как следует поразмыслить.
Джиллиан подхватила свою одежду и молча скрылась в ванной.
Выйдя из душа, она наконец почувствовала себя человеком. С ее волос капала вода, одежда была смята, но ароматы кофе и еды вызвали острый приступ здорового голода. Трейс уже жадно поглощал свой завтрак, сосредоточенно просматривая газету. Когда она примостилась рядом, он даже не взглянул на нее.
—Я не знала, что ты любишь на завтрак.
—Это вполне сойдет, — сказал он, жадно поглощая яйца.
—Я так рада, — пробормотала она, но он и бровью не повел в ответ на ее саркастический тон. И поскольку голод давал о себе знать, она принялась за еду, не обращая на него больше никакого внимания.
—Послушать их, так достаточно всего лишь мило побеседовать, чтобы утвердить новое соглашение об ограничении стратегических вооружений.
—Дипломатия необходима в любых переговорах.
—Да. — Он поднял голову. Ему было слишком хорошо известно, каково получить удар кулаком прямо в солнечное сплетение. Он прекрасно знал, как сжимается тело, воздух улетучивается из легких и кружится голова. Но до сегодняшнего дня он и не представлял, что все эти ощущения можно испытывать, глядя на женщину.
Ее влажные кудри цвета пламени рассыпались по плечам. Нежная кожа цвета слоновой кости приобрела еле заметный румянец после еды и отдыха. Ее бездонные глаза над ободком чашки, такие же ярко-зеленые, как холмы Ирландии, смотрели на него вопросительно.
Он подумал о русалках. О сиренах. Об искушении.
—Что-то не так? — Она едва не вскочила, чтобы пощупать его пульс. Этот мужчина выглядел так, словно его огрели по голове чем-то тяжелым. — Трейс, с вами все в порядке?
—Что?
—Вы больны? — Она потянулась к нему, он отшатнулся с таким видом, словно она ужалила его.
—Нет, я в порядке. — «Я полный идиот», — сказал себе Трейс, беря чашку с кофе. Она не женщина, напомнил он себе, она его билет на покой и путь к мести. — Мы должны прояснить некоторые моменты. Когда они схватили твоего брата?
Волна облегчения накатила, словно прилив.
—Вы собираетесь мне помочь.
Он намазал еще масла на кусок тоста.
—Ты что-то там говорила про сто тысяч.
Сияющая благодарность в ее глазах померкни. Теплые нотки в голосе исчезли. Но так для него будет гораздо проще.
—Деньги находятся в доверительном фонде, который перешел ко мне, когда мне исполнилось двадцать пять лет. Мне не нужны были эти деньги. Я могу связаться со своим адвокатом и перевести деньги на ваше имя.
—Отлично. Ну а теперь расскажи, когда они забрали твоего брата.
—Шесть дней назад.
—Как ты узнала, кто его похитил и зачем?
Наплевать на его корысть, твердо сказала она себе, важно лишь то, что он согласился спасти ее близких.
—Флинн оставил пленку. Он записывал не которые замечания по эксперименту, когда они ворвались. Он оставил диктофон включенным, и никто не обратил на это внимания. — Она на мгновение прижала ладонь к губам. Звуки борьбы были явственно слышны на пленке, удары, крики ее племянницы. — Брат не сдавался, но затем один из этих людей приставил нож к горлу Кейтлин, его дочери. Я думаю, это был нож, потому что Флинн просил не поранить ее. Он сказал, что пойдет с ними, если они не тронут ее.
Джиллиан судорожно сглотнула. Завтрак, который она с таким аппетитом съела, встал поперек горла.
—Тот человек сказал, что убьет девочку, если Флинн не согласится сотрудничать. Когда брат спросил, что им надо, ему сказали, что теперь он работает на «Хаммер». Они потребовали собрать все записи по проекту «Горизонт». Флинн сказал... он пообещал, что пойдет с ними и сделает все, что они захотят, но пусть только отпустят ребенка. Один из этих негодяев заметил, что они не собираются вести себя бесчеловечно, потому что слишком жестоко разлучать отца и ребенка. И захохотал.
Трейс видел, чего ей стоят эти воспоминания. Но ради них обоих он удержался от сочувствия.
—Где эта пленка?
—Домработница Флинна в это время ходила на рынок. Вернувшись, она обнаружила, что лаборатория разгромлена, и позвонила в полицию. Они сразу же связались со мной. Диктофон Флинна автоматически отключается, когда заканчивается пленка. Полицейские не обратили внимания на диктофон. В отличие от меня. — Она сжала ладони, а Трейс прикурил сигарету. — И конечно же я отнесла пленку мистеру Форрестеру. Когда я нашла его мертвым, пленка исчезла.
—А как ты поняла, что они знают о тебе?
—Им всего-то надо было прочесть записи Флинна. У него было записано, что мы работали вместе, и часть результатов экспериментов я забрала с собой.
—Эти люди на пленке говорили по-английски?
—Да, с акцентом... мне кажется, средиземноморским, кроме того, который смеялся. У того был явно славянский акцент.
—Они называли какие-нибудь имена?
—Нет. — Она глубоко вздохнула и провела ладонями по волосам. — Я десятки раз слушала эту пленку в надежде уловить хоть что-нибудь. Они не сказали, куда забирают его.
—Ладно. — Трейс откинулся на спинку стула и выпустил в потолок струйку дыма. — Думаю, мы сумеем разыскать их.
—Как?
—Им нужна ты, ведь так? Или записи. — Он помолчал, наблюдая за ее реакцией. — Ты сказала, что записи у тебя с собой. Но я не нашел их в твоей сумке.
Задумчивость в ее взгляде сменилась негодованием.
—Ты рылся в моих вещах?
—Это часть моей работы. Так где они?
Джиллиан резко отодвинула от себя стол и раздраженно направилась к окну. Похоже, теперь у нее не осталось ничего личного.
—Мистер Форрестер их уничтожил.
—Но ты ведь сказала, что они у тебя с собой.
—Так и есть. — Она обернулась и приложила палец к виску. — Вот здесь. Человек, обладающий отличной фотографической памятью, блестяще запоминает слова. И когда возникнет необходимость, я смогу восстановить записи по памяти.