Пассажиры четыре и пять были совершенно другими.
Номер пять — мужчина. Вероятно, моего возраста, он сидел на двухместной скамье напротив и наискось от меня, в дальнем конце вагона. Одежда на каждый день, но явно не из дешевых. Слаксы и рубашка для гольфа. Его глаза пристально смотрели перед собой. Зрачки то сужались, то расширялись. Взгляд профессионального игрока. Практичный, осторожный, расчетливый.
Но смотрел я не на него. Я смотрел на номер четыре.
Она сидела по правой стороне, одна на скамейке для восьмерых, напротив и примерно посередине между африканкой и парнем в рубашке для гольфа. Белая кожа, возраст слегка за сорок. Неприметная. Темные волосы, аккуратная, но немодная стрижка. Одета она была во все черное. Мужчина в футболке NBA продолжал склоняться вперед, и V-образный зазор между его согнутой спиной и стенкой вагона обеспечивал мне хороший обзор, прерываемый лишь стальными поручнями.
Не идеальный, но достаточный, чтобы все одиннадцать пунктов списка разом раскололи мне голову колокольным звоном. Если верить израильской контрразведке, передо мной была типичная террористка-смертница.
Я тут же отмахнулся от этой мысли. Время было явно неподходящее. Метро Нью-Йорка — лакомая мишень для бомбиста-самоубийцы. 6-й маршрут — один из лучших вариантов. Поезд останавливается под вокзалом Грэнд-Сентрал. Восемь утра, шесть вечера, битком набитый вагон, подождать, пока откроются двери на переполненную народом платформу, нажать на кнопку. Сотня трупов, две сотни раненых, крупный транспортный узел парализован на недели, а то и месяцы. Серьезный успех для тех, чьи мозги здорово сдвинуты набекрень.
Но не в два часа ночи.
Поезд остановился на «Астор-плейс». Двери с шипением открылись. Никто не вошел. Никто не вышел. Поезд двинулся дальше.
Жирные буквы из списка стояли у меня перед глазами.
С первым пунктом все было ясно: одежда не по сезону. В наши дни смастерить начиненный взрывчаткой пояс по силам кому угодно. Взять кусок брезента размером три на два фута, согнуть пополам в длину, и вы получите длинный сплошной карман глубиною в фут. Оберните карман вокруг смертника и сшейте края за спиной. Вложите по кругу частокол динамитных шашек, подсоедините провода, нашпигуйте пустоты рублеными гвоздями, обметайте верх и добавьте лямки покрепче. Эффективно, но довольно громоздко. Единственная практичная маскировка для такого сооружения — просторная одежда, лучше всего — дутая зимняя парка.
На дворе был сентябрь, но жара стояла как летом. Я был в одной футболке. Пассажирка номер четыре сидела в пуховике — черном, пышном, застегнутом на молнию до самого подбородка.
Если вы что-то заметили, не молчите.
Второй пункт списка — походка робота. В случае, когда подозреваемый сидит, — увы, бесполезный. Террористы-смертники ходят как роботы, потому что тащат на себе лишних фунтов сорок плюс находятся под воздействием наркотических средств. Ореол мученика привлекателен, но лишь до определенных пределов. Большинство нынешних бомбистов — зомбированные примитивы с шариком опия-сырца между десной и щекой.
Поезд остановился на «Юнион-сквер». Никто не вошел. Никто не вышел. Поезд двинулся дальше.
Пункты с третьего по шестой: потливость, раздражительность, тик и нервозное поведение. По мне, потливость могут вызвать не только нервы, но и физический перегрев. Равно как и одежда не по сезону, и тот же динамит. Ведь что есть динамит? Пропитанная нитроглицерином древесная пульпа, сформованная в шашки размером с жезл. А пульпа — хороший изолятор тепла. Но раздражительность, тик и нервозное поведение — очень ценные индикаторы. В последние минуты жизни бомбисты испытывают патологический страх. Даже накачанные сильнодействующими наркотиками, все они жутко боятся боли. Одно дело — громкие бравады на тайных сборищах, и совсем другое — реальное действие.
Пассажирка номер четыре выглядела точь-в-точь как человек, решившийся свести счеты с жизнью.
Отсюда пункт семь: дыхание.
Женщина дышала тяжело, но ровно, точно старалась внутренне управлять собой. Так дышат роженицы или же люди, отчаянно пытающиеся подавить рвущийся из горла вопль ужаса.
Пункт восьмой: террористы-смертники всегда смотрят в одну точку прямо перед собой. Видеозаписи и показания свидетелей здесь сходятся на все сто. Никто не знает почему, но все люди-бомбы ведут себя именно так.