– Надя… Я никогда не видел, чтобы ты относилась так хоть к кому-то. И не понимаю, чем Дина зацепила тебя тогда. Чем до сих пор цепляет, раз ты так болезненно реагируешь на одно упоминание о ней.
– Я ее ненавижу, – процедила в ответ сквозь зубы и отошла к окну, стараясь не смотреть на брата. Но он успел заметить заблестевшие на ресницах капли. И опять разозлился: что могла натворить Михайлова, чтобы столько лет спустя все еще причинять боль дорогому для него человеку.
– Это я понял. Но вот причина для меня по-прежнему остается загадкой. Тогда я не стал настаивать: нам и без твоего недовольства хватило поводов, чтобы расстаться. Но теперь тебе придется все рассказать.
Надя повернулась, уже не пряча слез, тонкими струйками бегущих по щекам. А ему показалось вдруг, что перед ним не взрослая, состоявшаяся и вроде бы успешная женщина, а маленькая девочка, столкнувшаяся с тем, что решить ребенку не под силу и оттого совершенно отчаявшаяся. В детстве в такие минуты хватало родительской ласки, надежных объятий и слов, уверяющих, что все будет хорошо. Сейчас же он понимал, что не может ни сделать, ни сказать ничего подобного, особенно после того, как услышал ее звенящий шепот:
– Это была она. Тогда… с Максимом.
Глава 4
Сергей уставился на сестру, отчего-то уверенный, что она сейчас признается: это шутка. Неуместная, глупая – но шутка. Не могло в действительности быть так, как сказала Надя. Дина никогда не пошла бы на…
Или пошла бы? Сколько времени они провели вместе? Достаточно, чтобы делать выводы? Сергей ведь и тогда был уверен, что знает любимую женщину очень хорошо. Что научился угадывать её желания и читать невысказанные мысли. Но если бы действительно знал, случилось ли бы все это? Или она настоящая – такая, какой была сегодня? А все остальное – маска, которую женщина носила более чем умело?
Но женатый мужчина… как она могла? Ведь уверяла когда-то, что ненавидит ложь и предательство.
Ему внезапно стало смешно: собственные рассуждения показались нелепыми. Это он, противореча всем своим жизненным принципам, поверил. Подпустил слишком близко. Позволил обосноваться в сердце эту…
Надя вздрогнула, поднимаясь на него изумленные глаза, и мужчина понял, что выругался вслух. Усмехнулся: сестра по-прежнему считает его безупречным, как повелось с самого детства. Не слышала ничего подобного от него ни разу. Да вот только и такого определения недостаточно. Для НЕЁ. Для их общего прошлого, такого ненавистного сейчас.
– Почему ты мне не сказала?
Надя повела плечом, снова отворачиваясь к окну. Там начался дождь, который совсем недавно ничего не предвещало. Обычное дело для их города, но шелест ударяющих в стекло капель отчего-то болезненно отозвался внутри. Или это от слез сестры ему стало так муторно? От ее немыслимого признания?
Есть вещи, которые хочется забыть. Как сон, который внезапно потряс сознание, выбросить из головы, чтобы никогда к этому не возвращаться. Стереть из памяти. Освободиться, разрывая незримые узы.
Вот только не было такой возможности. Сергей помнил слишком хорошо. И сумасшедшую тревогу, накрывшую с головой после звонка из больницы. И то, с какой скоростью гнал машину, игнорируя дорожные знаки и сигналы светофора. Как только удалось избежать аварии, до сих пор оставалось загадкой. Разве что ангелы сберегли, помогая как можно скорее оказаться рядом с сестрой. Или иные силы… Потому что совсем не ангельские чувства наполнили его в тот момент, когда он попал в палату.
На фоне сероватого постельного белья лицо Нади казалось бесцветным. Сергей не мог вспомнить, чтобы сестра ещё когда-то выглядела так, но его напугало не это. Тонкое одеяло плотно облегало тело, подчеркивая все формы. Живота не было. Мужчина отметил это скорее машинально, пока словно не понимая. Но в голове надрывно зазвучал её смех. Воспоминания о недавних шутках, когда Надя потешалась над тем, какой неуклюжей стала к концу беременности. А переполненный любовью взгляд на собственный живот слишком сильно отличался от той пустоты, что отчетливо виделась теперь в глазах.
Он молчал, с трудом осознавая происходящее. Прошло несколько минут, показавшиеся бесконечными, потому что нужные слова все не находились. Сколько раз за свою жизнь ему приходилось утешать сестренку, с самого детства, и это всегда отлично выходило. Но теперь и сам оказался совершенно беспомощным. Злился на себя – и ничего не мог поделать. Словно попал в заколдованный круг, где вместо выхода каждый новый шаг запутывает еще больше.