Его тело напряглось, когда Фрэнк посмотрел на нее сверху вниз, а затем его рот с отчаянной настойчивостью накрыл ее рот. Она растворилась в поцелуе, отвечая на него с такой же страстью, когда он развернул ее так, что ее ноги обвили его талию, а ее груди восхитительно прижались к его твердой, как камень, груди. Его руки сжали ее задницу, прижимая ее к себе еще сильнее, его массивный член вклинился между их телами.
Наконец Фрэнк поднял голову, его лицо исказилось в лунном свете.
– Я знаю, что это невозможно, но я так сильно хочу тебя.
– Я тоже хочу тебя, – прошептала она, удивив себя.
Однажды она попробовала секс, ей было любопытно, из-за чего весь этот шум, но это не увенчалось успехом. По общему признанию, ее выбор партнера, возможно, не был идеальным, но он был доступен и желал этого. Как оказалось, слишком уж охотно. Она не была уверена, вошел ли он в нее вообще, прежде чем покрыть ее неприятным количеством липкой жидкости. Когда Виктория спросила его, все ли это, он покраснел и убежал. После этого опыта она решила, что секс не для нее, и с радостью переключила свое внимание на более интересные вещи, например, на свои эксперименты.
Но сейчас… Теперь ее тело пульсировало незнакомой болью, и ей хотелось большего, чем просто поцелуи. Гораздо больше.
– Почему ты думаешь, что это невозможно? – спросилаона.
– Ты намного меньше меня.
Он прав. Экспериментируя, она попыталась обхватить его член рукой, но ее пальцы не сомкнулись вокруг него.
– Ты очень большой, – согласилась она, когда он застонал. – Ты всегда был таким большим?
Тень пробежала по его лицу.
– Нет. Все во мне изменилось, включая это.
Решив стереть тень с его лица, она снова сжала его член, скользя рукой вверх от широкого основания к почти такой же широкой головке. Удовлетворение наполнило ее, когда тьма сменилась голодом, а ее собственное возбуждение неожиданно возросло. Она даже не представляла, что прикосновения к нему будут настолько захватывающими. Насколько лучше было бы прикоснуться к его голой плоти?
– Могу я рассмотреть тебя? – прошептала она.
Нерешительность на его лице заставила ее сердце сжаться, но Виктория терпеливо ждала, и в конце концов Фрэнк кивнул. Ее пальцы дрожали, когда она потянулась к верхней пуговице его рубашки и осторожно расстегнула ее. За ней последовала еще одна пуговица, и еще одна, пока полы рубашки не разошлись, обнажая огромную мускулистую грудь. Она осторожно провела пальцем по толстому шраму, разрезающему его пополам, впервые осознав, что кожа по обе стороны от шрама не совсем одинакового цвета.
– Швы болят?
– Не совсем. Они иногда чешутся.
Она повторила движение, заметив, что стежки не совсем похожи на нитки.
– Можно… можно их убрать?
– Нет, – резко прозвучало в ночном воздухе, прежде чем он бросил на нее извиняющийся взгляд. – Я пробовал несколько раз. Рана начинает кровоточить, а потом просто… снова закрывается. Прости.
– Почему ты извиняешься?
– Я знаю, что они уродливы.
– Я не считаю их уродливыми – они просто часть тебя.
Фрэнк усмехнулся, явно не поверив ей, а она указала на разрушенную ветряную мельницу.
– Ветряная мельница тоже покрыта шрамами, но она все равно по-своему красива.
– Я считаю это просто руинами. Напоминание о том, на что я способен.
– Есть несколько способов взглянуть на что-либо.
Прежде чем он успел возразить, Виктория наклонилась вперед и снова поцеловала его, наслаждаясь его языком, танцующим с ее языком, и запахом дерева и кожи, окружающим ее. Не прерывая поцелуя, она стянула рубашку с его плеч, его кожа между шрамами была теплой и гладкой. Его мышцы напряглись под ее руками, и она поняла, что Фрэнк держится совершенно неподвижно.
Она подняла голову и улыбнулась ему.
– Все в порядке, если ты пошевелишься, знаешь ли.
– Боюсь.
– Боишься?
– Боюсь потерять контроль. Причинить тебе боль.
– Ты не причинишь мне вреда, – уверенно сказала она, затем откинулась немного назад, позволяя ему наблюдать, как она стягивает платье с плеч.
Ее руки едва не дрожали, но она продолжала действовать, спустив платье до талии, оставив грудь обнаженной и уязвимой в лунном свете.
– Ты не носишь бюстгальтер, – хрипло сказал он.
Виктория пожала плечами, от этого движения ее груди задрожали, а голод в его глазах усилился.
– Грудь едва достигла чашки А. Казалось, в этом никогда не было особого смысла.
Его рука медленно и осторожно поднялась, едва касаясь ее тела. В нетерпении Виктория наклонилась к нему, и они оба ахнули, когда его большая теплая рука сомкнулась на маленьком холмике. Возбуждение текло по ее венам, как теплый мед, когда она покачивалась рядом с ним.
– У тебя такая мягкая кожа.
– А твои руки грубые. Прекрасно, – поспешно добавила она, положив свою руку на его руку, чтобы удержать его там, когда он начал ее убирать. – Я не знала, что это может быть так хорошо.
Фрэнк пробормотал сдавленное согласие, его рука прижалась к ее коже, и она улыбнулась.
– Должны ли мы посмотреть, что еще приносит удовольствие?
Глава 9
«Я не должен», – подумал Фрэнк, но ничто не могло помешать ему согласиться на все, что хотела Виктория. Как это возможно, когда она была теплой и желающей в его объятиях, идеальная маленькая грудь дрожала под его рукой, а неожиданно большой сосок казался дразнящим обещанием в его ладони.
– Давай попробуем немного сильнее надавить, – призвала она.
Маленькая рука поверх его двинулась, побуждая его крепче сжать хватку. Он повиновался, и ее глаза потяжелели от удовольствия.
– О да. То есть… тебе это тоже нравится?
– Да.
Это слово вырвалось из сдавленного вздоха, но она, должно быть, услышала его искренность, потому что улыбнулась.
– Тогда давай попробуем еще немного.
Она еще раз призвала его крепче сжать хватку, а затем ахнула, когда он это сделал. Фрэнк почти запаниковал, но она отказалась его отпустить.
– Похоже, мне нравится более твердое прикосновение. Твои руки идеально подходят для этого.
Она посмотрела вниз.
– И мне нравится видеть их на себе. Я не осознавала, что визуальный элемент – такой важный аспект.
Ей нравилось видеть его руки на себе? Его голова закружилась, когда она еще сильнее наклонилась к нему, и он, к своему ужасу, осознал, что находится на грани кульминации.
– Я… мне пора идти.
– О, нет. Я хочу, чтобы ты дальше поэкспериментировал с моими сосками.
Изображение было слишком большим. Он эякулировал с внезапной шокирующей интенсивностью, когда ее глаза расширились. Он ожидал, что она испытает отвращение или даже потрясение, но вместо этого она улыбнулась медленной, удовлетворенной улыбкой.