Я очнулась на диване в собственной квартире. Надо мной склонились два лица — соседа по лестничной клетке и женщины.
— Что со мной? — Мой голос доносился как бы со стороны.
— Вы потеряли на улице сознание, и мы с женой перенесли вас в квартиру. Дверь была открыта.
— На улице? Ах да… Вы…
— Нас позвали понятыми еще до того, как вы пришли… А там, на улице, мы шли за вами, зная, что вам понадобится помощь.
— Спасибо.
— Было ясно, что вы на взводе.
Силы возвращались. И я поднялась с дивана. Женщина вышла и вскоре вернулась со стаканом воды.
— Вот, выпейте, — сказала она, — вам станет легче.
Я выпила, но легче не стало. Я поднялась на ноги:
— Спасибо за помощь, но не хочу больше отнимать у вас время.
— Да, конечно, понятно, что вы хотите остаться одна. Но если что-то вдруг понадобится, позовите.
Они ушли, и я закрыла за ними дверь. Прошлась по пустым комнатам. Зашла в ванную. Умылась холодной водой, причесалась, подкрасила губы, отыскала в прихожей сумочку, переодела туфли и вышла из квартиры, заперев за собой дверь. Я не решилась взять машину — в моем состоянии было небезопасно садиться за руль.
Я открыла массивную дверь прокуратуры, решительно направилась к лестнице, но меня окликнул дежурный: — Девушка, вы куда?
Из-за стекла на меня смотрел некрасивый парень в форме.
— К прокурору.
— Сегодня не его приемный день.
— Очень жаль. Но я иду к прокурору.
— Девушка, я не могу вас пропустить. Прокурор сегодня посетителей не принимает.
— Мне необходимо его увидеть.
— Всем необходимо. Но, во-первых, рабочий день уже закончен (часы над лестницей показывали половину шестого), а во-вторых, прокурора нет и его кабинет закрыт.
— Я в этом сомневаюсь.
— Ваши проблемы. Но я, не могу вас пропустить. Понимаю, что у вас важное дело, но сделайте вот как: завтра утром позвоните в приемную и запишитесь в приемный день на определенное время. Если хотите, я дам вам телефон. Поверьте мне, так получится быстрее и удобнее.
— Что ж, спасибо за совет. — Я отошла от стекла и быстро направилась к лестнице. Я даже не заметила, как дежурный вскочил со своего места и бросился за мной. Он схватил меня за руку и резко развернул к себе.
— Так не пойдет! — Он оказался выше меня почти на две головы. — Еще немножко, и я задержу вас на пятнадцать суток! А ну немедленно покиньте здание!
Я попыталась вырваться и продолжить подъем наверх, но у него была железная хватка, руки как железобетон, и пальцы больно впивались в кожу.
— Дайте пройти, — прошипела я, — я же знаю,(что он там. И не только прокурор. Дайте мне пройти…
Он молча поволок меня к выходу, открыл дверь и вышвырнул на улицу. Это не составило ему труда — всю операцию по выталкиванию меня за дверь он проделал так, словно только и занимался этим. Я чуть не упала на асфальт, за что-то зацепившись, но вовремя сумела удержать равновесие. Я обернулась. Из-за стеклянной двери на меня смотрело ничего не выражающее лицо. Я усмехнулась и пошла прочь. Ветер на улице растрепал мои волосы. Я шла очень медленно. Начинало темнеть. Сумерки окутали город сапфирной мглой. Кое-где яркими бриллиантами загорались на небе звезды. Небо казалось темным и бархатным.
В окнах домов зажигались огни. Моя квартира была пустой и темной. Я села на стул посреди дикого раз-грома. В кухне тикали часы. У меня не было сил плакать. Я находилась абсолютно одна в абсолютно чужом мире.
Пустота отражалась от стен.
Глава 4
Утро 27 июля…
— Знаешь, на кого вы были похожи после этой презентации? Вы оба? — сказала Юля.
В тот день после ночных кошмаров я поехала утром к сестре. Дороги были почти пусты, и я спокойно, уверенно вела машину.
— Ну и на кого? — спросила я.