— Ты приехала на мотоцикле? — от удивления мои глаза полезли на лоб.
— Да!
С ума сойти! Девушка в платье приехала на мотоцикле. Уже после этого я обязан жениться на ней.
— Подол моего платья широкий, и перекинуть ногу, и сесть на байк было нетрудно… — Мо отвела взгляд. Бледный свет от фонаря освещал ее лицо, и я видел, как покраснели ее щечки.
— Идем.
Взяв Мошель за руку, ее пальцы тут же переплелись с моими, и она сильно сжала мою ладонь. Мы зашли в ресторан и сели за наш столик. Перед нами уже лежало меня, но Мо не торопилась с заказом. В немом восхищении она всматривалась в полумрак и не понимала, как при таком тусклом свете она видит такие яркие вещи. Мо прислушивалась к тихой музыке и снова не понимала, как негромкая музык, может издавать такие громкие слова.
— А ты часто бываешь здесь?
— Иногда.
— Может тогда поможешь мне с заказом, — она мило улыбнулась и посмотрела мне в глаза. Внутри меня все задрожало.
— Советую тебе заказать белый рис с брокколи и курицей и, — я быстренько пролистнул меню до напитков, — апельсиновый сок.
Приняв наш заказ, официантка, на которую я даже не взглянул, хотя раньше я оценивал любую работниц заведения и искал в ней что-то милое и нежное, забрала меню и удалилась.
— Никита, расскажи что-нибудь о себе.
— Ну, в моей жизни всегда была музыка. С самого детства я учился играть на музыкальных инструментах, писал музыку и песню. Немного повзрослев, я изменил звучание своей музыки. С ее помощью я рассказывал о своих проблемах, трудностях и старался просто осчастливить людей. Потом решил, что моя музыка звучит слишком сладко и просто, и я сделал ее более эмоциональной, живой и страстной. А сейчас понял, что хочу не только создавать музыку, но помогать другим талантливым людям творить музыку. Поэтому мы с моим братом руководим звукозаписывающими студиями.
— Это потрясающе! Мое детство было не таким насыщенным и интересным. Папа ушел от нас с мамой, когда мне было пять лет, и с тех пор я ничего не слышала о нём. Мама не перенесла удара и обвиняла всех и вся в предательстве отца. Свою злость… — она шмыгнула носом и опустила голову. Я не выдержал. Встал с места и, подойдя к ней, взял ее за руку. Она с испуганным непониманием посмотрела на меня, но позволила взять себя за руку. Я сел на кожаный диван и посадил ее рядом с собой. Ее голое плечо касалось моего, и я пожалел о том, что в рубашке.
— Она срывала свою злость на мне. Кричала и бранилась. Ее злость была разной. Я пряталась от нее под кроватью, но она все равно доставала меня и оттуда. И только когда она успокаивалась, я выбиралась из своего убежища… — Мо заплакала и отвернула голову. Я положил ладонь на ее мокрую щечку, заставил повернуть голову и поцеловал. Ее губы были влажными, а я ощущал вкус соленых слез. Мо с осторожностью разомкнула свои губки и позволила мне вдоволь насладиться ими. Она жалась ко мне всем телом и сжимала в своих кулачках мою рубашку.
— Ваш заказ.
Чертова официантка! Мо отскочила от меня и стыдливыми глазами смотрела на меня.
— Ну, как думаешь, это съедобно, — я наткнул на вилку кусочек брокколи и, оценивая вкус, долго жевал.
— Эй, — по-детски возмутилась Мо, — я не разрешала тебе!
— Ты мне не разрешала?
Она игриво на меня смотрела, улыбалась и вся сияла. Хорошо. Мне нужно развеселить ее и сделать так, чтобы она никогда больше не вспоминала свое прошлое.
— Ну ладно.
Ох, эта ее угрожающая фразочка, такая задорная, игривая и возбуждающая.
Мо стащила из моей тарелки кусочек спаржи и задумчиво его проживала.
— Теперь все ясно, почему ты ешь из моей тарелки.
— И почему же?
— А у меня вкуснее и лучше.
— Рядом с тобой все лучше, — я уткнулся носом в ее вкусно-пахнущие волосы и жадно вдыхал их аромат.
— Мо, — шептал я.
Я так нуждался в ней. В ее присутствие, в разговорах с ней, в ее шуточках. В ее смехе и улыбке.
— Она лишила меня детства.
— Я знаю.
— Мне, — она резко развернулась ко мне и заглянула в глаза, — от вас ничего не нужно, — опять этот официальный тон. — Но мне очень нравится быть рядом… с вами… с тобой, — она шумно выдохнула. — Рядом с тобой я чувствую себя живой…
Глава 14. Никита
— Так значит, в детстве ты был тихоней?
— Мне просто нравилось одиночество.
Мы гуляли по парку медленным шагом. Мо надоело просто сидеть в ресторане. В этом все они, молодые девушки, вечно рвущиеся навстречу всему новому. Но Мо сильно отличалась от всех других. Она была легкой, как пушинка, и яркой, как комета. Наполненная жизненной энергией, которая долгие года томилась внутри в ожидании подходящего момента. Момента, когда она сможет разделить свое незначительно счастье для окружающих с человеком, который поймет ее без слов. И сейчас, смотря на нее, такую веселую и радостную, мне не верилось, что этим человеком оказался я. Я тот самый человек, наблюдающий за ее веселыми, детскими повадками. Слышавший ее девчачье хихиканье, негромкое хохотание, которое появлялась только от моих шуток. А я знал, что мои шутки не самые лучшие, но она смеялась. И не из вежливости, и не потому что надо было смеяться, а потому что принадлежали они мне. А все, что относилось ко мне, для нее было идеальным.
— О чем ты задумался?
Она стояла прямо передо мной. И даже на высоких каблуках она с трудом доставала мне до плеча. Такая маленькая.
— Скажи, в детстве ты мечтала встретить человека, который будет понимать тебя?
— Я мечтала об этом каждый день и кажется… — Мо обхватила меня за талию и положила голову мне на грудь, — моя мечта сбылась.
Я шумно выдохнул и задрожал. Но, боясь того, что Мо ощутит мою тревогу, заставил себя успокоиться и обнял ее.
Вот она, та девушка, с которой хочется всегда быть рядом. Ради которой хочется быть смешным и остроумным. Есть такие девушки. С ними интересно, с ними как-то «гармонично». Фотографии таких девушек хочется ставить в фоторамку на рабочий стол. Такой девушке хочется покупать платья и смеяться, если ошибешься с размером. С такими девушками хочется завтракать, обедать и ужинать. Просыпаться и засыпать в обнимку. Такую девушку любишь. Не за внешность, нет. Такую девушку любишь, потому что она тебя любит. И ты это чувствуешь. Потому что такая девушка любит тебя не за внешность, не за успех, строгость и большое состояние. Она любит, потому что ты позволяешь ей видеть себя настоящего.
— Мо, — прошептал я. Она довольно улыбнулась и приподняв голову, взглянул на меня. Такая крошечная в моих объятиях и такая одинокая за их пределами.
— Знаешь, я тебе завидую.
— Почему? — глядя на нее снизу вверх, спросил я.
— А потому что тебе не нужно ходить на таких неудобных, — Мо подняла левую ногу, демонстрируя высокие шпильки, — каблуках.
— Бери пример со своей подруги.
Глаза Мо округлились от удивления. Она отошла от меня на расстояние вытянутой руки и рассматривала с головы до пят. Почему она на меня так смотрит? Так, словно хочет наорать и обидеться.
— Быть чокнутый байкершой с выбритом виском и во всей кожаной одежде? Да ты спятил! — она притопнула ногой, как маленькая, обидевшаяся девочка.
Рехнуться можно. Так она разговаривает со своим боссом, но в данным момент я им не являюсь, так что она имеет полное право.
— Я только предложил, — невинно пожимая плечами, ответил я.
— А я только отказа.
Мо снова топнула ногой. От злости и того маленького, но дико раздражающего факта, что я ее не понимал и оставался спокойным.
— Ты слишком бурно отказа.
— Как говорит Люся, бурной может быть только ночь. А отказ только слишком эмоциональным.
Я попал! Забудьте все, что я говорил об этой девушке. До этого момента она казалась мне белой и пушистой, и не было никаких споров. Но сейчас передо мной стоял маленький черт в юбке. Уперев руки в бока, вальяжно покачивая вздернутой головой, Мо стояла, перевалив всю массу тела на левую ногу. Правая нога была выставлена чуть вперед, и она с нервной ритмичностью постукивала шпилькой.