— Мне очень нужна Мо. Мне нужно поговорить с ней.
— Кто вы? — настаивала незнакомка.
— Я брат…
— А-а-а, вы брат того козла, что обидел мою подругу. Тогда передайте ему, если он появится, в лучшем случае я его засужу за моральный вред моей подруге. В худшем — задушу собственными руками, — этак хамка захлопнула дверь у меня перед носом, не дав даже слова вставить.
— Послушай, ты, — я ногой раскрыл дверь и зашел в дом, — несостоявшийся юрист.
— Ты мне не тыкай! — рявкнула девчонка.
— А ты не ори и выслушай меня!
— Что здесь происходит?
Мо стояла на лестнице и просто смотрела на нас.
— Мо, здравствуй, я…
— Я помню вас, — ответила девушка.
— Это хорошо. Потому что твоя чокнутая подруга не желала пускать меня.
— Если ты сейчас не заткнешься, то я убью тебя раньше, чем твоего брата-козла.
— Я дрожу от страха. Пощади меня, — последние слова я сказал шепотом, специально для этой мерзавки. Она заметно примолкла и смотрела на меня во все глаза.
— Зачем вы здесь?
Молчаливую идиллию прервала Мо. Она зашла на кухню и села за стол, приглашая меня и свою чокнутую подругу тоже сесть.
— Мо, мне жаль, что мой брат так поступил.
— Тебе жаль! — эта неугомонная девчонка никак не успокоится. — Да ты знаешь, что он сделал?
— Я в подробности не вдавался. И вообще, не лезь! Не с тобой говорят!
Мо удивленно и ошарашено таращилась на меня. Очевидно, ещё никому не удавалось заткнуть её бешеную подругу. Никому!
— Мо, я не оправдываю своего брата. И сюда пришел не вымаливать твоего прощения для него.
— Тогда зачем?
— Хочу объяснить то, что Ник объяснить тебе не смог.
Мо переглянулась с подругой. Разговор приобретал темные оттенки, и становилось жутковато.
— Ник не умеет доверять девушкам. Совершенно! Он становится похож на психа, когда девушка чего-то не договаривает. Подозревает ее. А потом приходит к выводу, что она лжет ему и бросает ему. Так было со всеми. До тебя, — я сделал акцент на последнее слово.
— Не понимаю, — Мо закачала головой.
— Ник, он не расспрашивал тебя о прошлом и не задавал дежурных фраз типо: «как прошел день?» или «чем ты занималась без меня и где была?».
Мо отрицательно качнула головой.
— От этого вина с него не снимается, — вставила своё колкое замечание подруга Мошель.
Я смирил ее недовольным взглядом, и она снова замолкла.
— Всех девушке он доводил этими глупыми вопросами. А самое ужасное, что они говорили правду, а он не верил.
— Твой брат законченный псих! Его в дурке запереть, навсегда!
— У нее выключатель есть? — обратился я к Мо. Она незаметно улыбнулась и тихо хихикнула.
— Помолчать пять минут ты способна? — я сверлил эту девчонку взглядом.
— Не в моих привычках молчать. Говорю как есть. И плевать мне на горькую правды!
Теперь моя очередь заткнуться. Ей удалось вернуть свою утраченную власть.
— Дмитрий.
— Прости, Мо. Твоя подруга вынесла мой мозг. А я лишь хотел сказать, что Ник доверяет тебе. Доверяет всему, что ты говоришь и делаешь. И для этого ему не нужны подтверждения в виде ответов на свои вопросы.
— И только за одно доверие я должна простить его? Я должна простить ему, что все это время он любил не меня, а мою схожесть со своей бывшей девушкой?
— Я сказал, что хотел сказать. Решать тебе, но поторопись, — я поднялся из-за стола, — а то этот придурок уволит всех в кампании.
— За что? — Мо подскочила с места.
— Из-за несчастной любви. Так что… — я не договорил. Вышел с кухни и, не прощаясь, покинул дом бунтарки, что мне удалось присмирить.
Глава 25. Никита
Я завяз в унылой трясине своей работы. Утонул в огромной куче бумажек и позабыл обо всем на свете. Забыл о прощении перед Мо. Забыл всю причинённую ей боль и разочарование. А самое ужасное, что все это вытиснилось из моей памяти по вине проблем на работе. Бесчисленное количество расторгнутых договоров требовали моего внимания и подписей. Чистые листы лежали в стороне в ожидании, когда и их используют. Я повяз в своей работе, пытаясь устранить все неполадки. Но не замечал, что приобретая одно, я терял другое. Самое важное. Я потерял свои обещания данные Мо. Они просто стерлись из моей памяти, как ненужное слово, написанное карандашом, стирается ластиком. Ничего не осталось. Длинные предложения из заумных слов вытеснили все из моей памяти. И все, что сейчас крутилось в моей голове — это кучка непонятных слов.
Пять часов. Пять длительных и мучительных часов я просидел в своем кабинете и безрезультатно. Огромная гора документов разбросалась по моему столу. Некоторые листы валялись на полу, и я уже не помнил, важны ли они для меня. Я просто сталкивал все лишнее со стола, и листы разлеталось по полу. Выглядело очень хаотично. И это было больше похоже на попытки великого поэта написать очередную, не менее великую поэму. Но все ему не так, и слова не рифмуются. И написав две строчки, он понимал, что они не годятся, тут же комкал лист и выбрасывал его. Я едва ли чем-то отличался.
Поднявшись с кресла, я подошёл к камину и налил себе темную жидкость. С бокалом в руке я вернулась за свое место и откинулся на спинку, слегка покачиваясь. Мне требовался небольшой перерыв. Я сделал глоток напитка, и приятное тепло побежало по моему телу. Почти мгновенно я почувствовал, что мое тело полностью расслаблено. Один глоток и мне стало легче.
Покой и отрешение от всего мира настигли меня, как неожиданное цунами. Я отгородился от своей работы и просто отдыхал. Продолжи я сейчас разбираться с документами, из-за усталости накосячил бы еще больше и работы мне только прибавилось.
Я качался на кресле и наслаждался тишиной. Но вдруг дверь в моей кабинет распахнулась и со всеми дури ударилась об стену. Я подпрыгнул от испуга. Мое сердце бешено колотилось и рвалось из груди. От испуга я едва не выронил бокал. Проклятье!
Мо зашла в кабинет и с такой же силой закрыла дверь. Я прикрыл глаза от злости. Мне хотелось наорать на нее и сказать, чтобы она убиралась. Но ей было абсолютно плевать на меня. Она презренно посмотрела на меня и, вооружившись своими тряпка, стирала пыль с мебели.
— Я просил не убирать мой кабинет.
Мо сделала вид, что не слышит меня. Подошла к камину и мокрой тряпкой протерла белую поверхность, поднимая и ставя на место все вещи.
— Ты слышишь меня? Я просил не убирать мой кабинет! — рявкнул я. Она даже не вздрогнула. Обратила на меня взор своих спокойных глаз и также спокойно сказала:
— Не надо так орать. Я не глухая и слышу с первого раза. Просто понимаете, напоследок я решила прибрать все комнаты в доме.
Не понял? Она что, уходит от меня? Из моего дома? Увольняется?
— Сейчас в университете у меня очень напряженные дни. Последняя подготовка к экзаменам. А я не хочу провалить их из-за уборки комнат, в которые никто даже не заходит.
— Ты спятила? — я вскочил на ноги. И она в очередной раз обделила меня вниманием. Мо опустилась в кресло напротив меня. Я сел следом. Медленно, сдерживая свою злость.
— Тогда какого черта ты вообще устраивалась? — процедила я. Мо попивала свой напиток и причмокивала губами.
— Вы свое лицо то видели? Если бы я вам отказала, вы в обморок упали.
— Что? — я подскочил на кресле.
Мо сделала еще один глоток и задумалась.
— Я думала он сладкий.
— Ты путаешь напитки.
Очередной глоток и Мо снова причмокивает губами в поиске нового послевкусия.
— Перестань так делать! — рявкнул я.
— Делать как?
— Причмокивать губами.
— Я ищу новый вкус. Это помогает мне. Кончиками губ я ощущаю новый вкус. А здесь его нет. — Обиженно вертит хрустальный бокал в руках, словно притупил все её вкусовые рецепторы.