– Клейковина сейчас считается здоровой пищей?
– Если ты не страдаешь глютеновой болезнью[9], то да, – поморщившись, заверила она меня.
Пища по большому счету была неплохой, а компания – просто божественной.
– Ты мне говорила, что в детстве много путешествовала, – напомнил я ей.
Лайла сидела, опершись локтем о стол. То и дело она накручивала локон на палец, а затем откидывала его за плечо. Она расслабилась, много болтала и, к моему немалому удовольствию, не сводила с меня глаз.
– Мама была вольной птицей. Таких еще поискать надо. Родилась я в Индии. К тому времени как мне исполнилось тринадцать лет, мы сменили семь стран.
– Блин!
– «Блин» – это в самую точку, – в ответ на мое удивление хихикнула она. – Я, должно быть, потрясла вас до глубины души, мистер Я-спал-в-одной-постели-пока-не-стал-взрослым.
– Потрясла – не то слово, скорее позабавила.
– Забавно не было, хотя я многое в детстве повидала. Когда меня уже должны были переводить в среднюю школу, до моих родителей наконец-то дошло, что я с трудом читаю и не умею заводить друзей.
– Учитывая, кем ты работаешь, я рискну предположить, что читать ты научилась. Значит, твои родители угомонились?
– Э-э-э, нет. – Рассмеявшись, она потянулась за бокалом вина. – Меня оставили на попечение дедушки с бабушкой. Папа был не таким взбалмошным, как мама, но к тому времени он привык делать то, что она ему велела.
– И чем они занимались? Как им удавалось все время переезжать с места на место?
– Мама занимается музыкой, точнее, пением. Она была неплохой певицей. До недавнего времени мама вечно гналась за успехом, ждала своего звездного часа. Часть года она проводила в одном месте, а потом переезжала: преподавала вокал, работала в театре либо просто ожидала очередного прослушивания. Не пойми меня превратно. У нее бывали большие успехи, но и полных провалов тоже хватало. Особенно мне запомнился год, проведенный в Голливуде. Она почти каждый день ходила на прослушивания, но так и не получила ни одной роли. Поэтому мы переехали. Папа был вполне здравомыслящим растениеводом и приносил в дом деньги даже тогда, когда дела у мамы шли из рук вон плохо.
– Интересный союз. Они стали встречаться в школе?
– Нет. Папа был немного ее старше. Они познакомились, когда папа стал работать в доме ее родителей. Мой дед нанял его весной, чтобы ухаживать за фруктовым садом, и он нашел общий язык с моей мамой. Папа не любил сидеть без дела. Куда бы мы ни переезжали, он обязательно как-нибудь устраивался, чтобы добывать деньги, даже если это была упаковка товаров.
– А твои дедушка и бабушка тоже, судя по всему, были в какой-то степени хиппи?
– Нет, черт, нет. Они, что называется, были солью земли и владели большим участком возле Госфорда. Стиль жизни моих родителей едва не доводил их до отчаяния. Когда пришло время, они с радостью взяли меня под свое крыло. Они были самыми терпеливыми людьми из всех, кого я знала. Бабушка много со мной занималась, пока я не догнала других в школе. Дедушка был очень умным и мягким человеком. А еще – очень успешным адвокатом. Будучи партнером в одной юридической фирме Госфорда, он занимался общей практикой. После школы я много времени проводила у него на работе и постепенно полюбила право. – Она пожала плечами. – Остальное – история.
– Ты часто видишься с мамой?
– Я разговариваю с ней почти каждый день и часто езжу в Госфорд, в тот дом, который оставили мне. Мы с мамой довольно близки.
– И ты не сердишься…
Я запнулся. Она отрицательно покачала головой, так что заканчивать предложение смысла не было.
– Нет. Возможно, когда я была моложе, то сердилась, но теперь я понимаю, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на подобные вещи. Родители принимали взбалмошные решения, но я, видит Бог, тоже много чего натворила. Просто у меня нет ребенка, на котором будут сказываться мои ошибки.
– Да?
И вновь она отрицательно покачала головой.
– У меня нет детей.
– Почему? – спросил я.
Я не был уверен, что хочу детей, но, налаживая серьезные отношения с какой-нибудь женщиной, я не возражал против того, чтобы обсудить с ней подобную возможность. Вероятно, если дело зайдет так далеко, она передумает. Лайла поджала губы. Между бровями ее пролегла складка. Взгляд посуровел. Тема ей явно не понравилась.
– Никто не хочет иметь детей, – наконец заявила она.
– Большинство людей хотят.
– Многие – нет. Есть множество вполне разумных доводов в пользу того, что детей заводить не стоит.
9
Целиакия, или глютеновая энтеропатия, – нарушение пищеварения, вызванное повреждением ворсинок тонкой кишки некоторыми пищевыми продуктами, содержащими определенные белки, в частности глютен.