Возмездие отлилось в форму спорткара GT40, который под разными личинами четырежды выигрывал 24-часовую гонку в Ле-Мане.
С тех пор как я вышел из того возраста, когда катаются по маленькому кругу, крепко держась двумя руками за срам, я остаюсь горячим поклонником Ferrari, особенно модели 250 LM. Но был такой Ford, который утер ей нос.
GT40 стал моей любимой машиной, и я даже уговаривал папашу купить ее себе взамен разбитой тачки Cortina. Форду, убеждал я его, нужны деньги, чтобы строить больше «джити-сороковых».
У меня в комнате стояли три модельки GT40, а все стены были уклеены плакатами с ним. И даже, лет в восемь, мне повезло посидеть в настоящем «сороковом» — я в ту же минуту решил, что придет день, и у меня будет такая машина.
Как и Lamborghini Miura, тоже созданная с целью посрамить Энцо Феррари, GT40 — из той эпохи, когда автодизайн достиг расцвета. Гляньте на нынешние McLaren или Diablo: разве есть в них убийственная сексапильность суперкаров шестидесятых?
Да, с тех пор появилось немало изящных машин, но ни одна не похвастает выразительностью линий GT40 — я, конечно, говорю, о гонщике, а не об удлиненном и размытом Mark 3.
Этим летом я был в Гудвуде на Фестивале скорости, и хотя на тамошний склон взлетало с ревом много поразительных машин, GT40 по-прежнему оставался лучшим. Да, поистине самая элегантная машина всех времен и народов.
И довольно быстрая. Разгон до 100 км/ч занимает 5,4 секунды, а на трассе M1 можно было, если надо, закинуть стрелку в сектор 280. Тогда не было скоростного ограничения, потому что гомосексуализм еще не изобрели.
И двигатель на ней стоял годный. Я всегда держался того мнения, что кубики в моторе не заменить ничем, а это была машина с 7000 кубиков, запакованных в V-образный восьмицилиндровик.
И вот она стоит, во дворе гостиницы Elms Hotel в Эбберли, заправленная и готовая в путь. Ключи у меня в руке, солнце светит, и соблазн гонять кругами одолевает. Сейчас исполнится моя тридцатилетняя мечта, я проеду на GT40, и, в общем, плевать, что это обычный дорожный автомобиль с 4,7-литровым трехсотсильным мотором от Mustang и с багажником.
Ford едва успел склепать семь таких аппаратов, как американский журнал Road&Track написал, что это криво сработанный кусок ослиного дерьма, и дал отмашку остальным писакам. И вот я, парень, который любит GT40 больше всех других машин, сейчас втоплю на нем по трассе.
Но я не смог. Впервые за десятилетие дорожных испытаний разных машин мне пришлось после отчаянной борьбы признать, что я не помещаюсь в кабину. Нет, это не найджелмэнселловское[23] нытье про «неудобно». Я действительно не смог уместить колени под приборной доской, голову под крышей и поставить ступни сколько-нибудь близко к педалям.
Если бы перед Джоном Маккарти[24] только что сошедшим с бейрутского рейса, поставили пинту, и едва он собрался бы отхлебнуть, помочились туда, он обломался бы меньше, чем я в тот день.
Но теперь я рад, что так вышло. Да, я доволен, что Форд выпустил тачку для хомяков и прочих мелких грызунов, доволен, что поездка в Вустер обернулась для меня пустой потерей времени, и мне пришлось переписывать заготовленный для передачи текст. И я счастлив, что сойду в могилу, так и не покрутив баранку GT40, потому что реальность не омрачит мою мечту.
В детстве я бредил Ванессой Редгрейв, а теперь узнал, что она, вероятно, из тех женщин, которые не бреют подмышки. И был еще один спорткар, проехать на котором я мечтал с тех пор, как стал есть с бьющейся посуды, — Ferrari Daytona — в вождении оказавшийся похожим на Seddon Atkinson[25].
Так что если вы ребенок, одержимый желанием однажды сесть за руль McLaren или Diablo, позвольте посоветовать вам встать в ведро с удобрением. Потому что, когда вы вырастете, эти авто уже покажутся старыми и страшными рядом с хетчбэком, на котором вы будете ездить на работу.
Сентябрь 1995 года
«Бигфут»
После где-то миллиона лет безделья человек в последние лет сто, похоже, взаправду прогрессирует. Он моторизовал свои колеса, отрастил крылья, добрался до Луны и, самое главное, изобрел факс. Но в последние двадцать лет опять никакой движухи. Где следующая модель Concord? Когда полетим на Марс? Что пришло на смену рок-н-роллу?
По-моему, тут виновата миниатюризация. Умные головы перестали изобретать новое, а взялись уменьшать то, что уже есть. В 1970-е у меня была стереосистема — громоздкий деревянный ящик, а ее звукосниматель напоминал машинерию ньюкаслских доков. А сегодня кнопки на проигрывателе приходится нажимать пинцетом, и чтобы читать дисплей, нужен телескоп.
23
Найджел Мэнселл (р. 1953) — английский автогонщик, чемпион мира по автогонкам в «Формуле-1».
24
Джон Маккарти (р. 1956) — британский журналист, больше пяти лет проведший в заложниках у ливанских террористов.