Это было одно из моих труднейших состязании, еще одно в добавление к тем восьми, во время которых между мной и Джорджем развилось жестокое соперничество. Одновременно это был еще один забег, ярко продемонстрировавший разницу между быстрым спринтером и относительно медленным бегуном, тренированным на выносливость.
Тони Блю, как и следовало ожидать, был на финише третьим — 1.49,0.
Этот день для Новой Зеландии был особенно удачным, Дорин Портер и Дэйв Норрис получили серебряные медали за выступления в беге на 100 м и в прыжке в длину. Мюррей продемонстрировал свое неоспоримое превосходство в беге на три мили. Я очень удивлялся, видя, как он нервничает из-за участия в забеге Кидда. Хотя результаты этого канадца и выглядят сенсационными для юноши 19 лет, все же они не представляют ничего выдающегося, если противопоставить им достижения бегунов такого калибра, как Халберг.
Я всегда понимал, что Кидду вредила реклама, основанная не столько на реальных его достижениях, сколько на больших обещаниях. Кидд всегда был слишком уверен в себе, и никогда еще его большие обещания не сбывались.
Забеги на милю начались через три дня. Я вытянул сравнительно тяжелый забег и дал выиграть его Олби Томасу. Он показал 4.02,2, я — 4.02,4 и Брюс Талло — 4.02,5. Это соревнование было одним из самых легких в моей практике, и, несмотря на жару, я чувствовал, что мне ничего не стоит выбежать из четырех минут.
Для сравнения замечу, что Терри Салливен и Джон Дэвис свой забег пробежали, показав 4.06,6 и 4.06,7, а третий забег выиграл Тони Блю с удивительно посредственным результатом — 4.09,5.
Финал был назначен на следующий день. После долгих колебаний я согласился бежать утром последний этап в эстафете 4 по 440 ярдов. План был таков: если мы к этому этапу не потеряем надежды на зачетное место, я бегу всерьез, если потеряем, — экономлю силы для последующей мили.
Мое решение участвовать в день финала в дополнительных соревнованиях некоторые расценили как пренебрежительное отношение к моим противникам на милю.
Когда я получил палочку, наша команда шла на третьем месте. Я стартовал, имея всего лишь несколько ярдов преимущества перед Крозерсом, и поэтому с самого начала форсировал спринт.
Я пробежал очень напряженно 220 ярдов, и здесь Крозерс развил бурный спурт и легко обошел меня. В результате я пробежал в полную силу, а в зачет мы не попали.
Финал на милю, по мнению многих, был самым разочаровывающим состязанием на играх. Традиция, установленная Баннистером в Ванкувере, когда он одержал победу над Джоном Лэнди и выбежал из четырех минут, и закрепленная затем Эллиотом в 1958 году, была грубо попрана, от меня ожидали нового рекорда, а я выиграл титул чемпиона, показав всего лишь 4.04,6.
Знаменитый американский тренер Франц Стампфл, которому приписываются большие заслуги в достижении Баннистером первого в мире результата меньше четырех минут на милю, сказал: «Это был единственный забег, исключая, пожалуй, три мили, где никто не пытался показать, на что он способен, на протяжении всего соревнования».
Перси Черутти, тренер Герба, отозвался об этом беге в целом и обо мне в частности еще более едко.
Я разговаривал с Черутти перед самым стартом. Он каким-то образом ухитрился проникнуть за дорожку, на площадку, отведенную у кромки поля для бегунов — участников соревнований и фотокорреспондентов. Я в это время снимал костюм, собираясь отправиться к стартовой линии. С явным намерением обратить на себя внимание Черутти помахал мне рукой и громко сказал: «Иди и установи новый рекорд игр. Я знаю, ты можешь это сделать». Несомненно, он верил, что я могу побить рекорд, и действовал для рекламы, представляясь человеком, который призвал меня к рекорду перед самым его установлением.
Однако я сопоставил все условия, включая и мое физическое самочувствие, и решил играть в ожидание. Я сказал Черутти, что буду вполне доволен, если удастся провести бег легко. В конечном счете, Британские игры не место для дурацких показательных или виртуозных выступлений; может быть, сорокапятитысячная толпа и герцог Эдинбургский и ждут фейерверка, но мне нужна победа, и я не собираюсь развлекать народ, рискуя потерпеть неудачу. Я знал о тактических намерениях Джона и решил быть наготове, когда он сделает свой рывок.
Первый круг мы пробежали за 66 секунд и никто не хотел терять свои шансы в напряженном лидерстве навстречу сильному ветру. Талло, раздосадованный, что ему приходится тащиться еле-еле, бросился вперед и проскочил второй круг за 60 секунд. За этот маневр он заплатил дорогой ценой.
На третьем круге скорость снова снизилась, а когда прозвучал гонг, все участники забега бежали в одной куче. Результат на три четверти мили был 3.09,0.
Джон, следуя своему плану, вышел вперед и, пройдя вираж далеко от бровки, пытался создать разрыв на предпоследней прямой. Удивительно, просто невероятно, но из всей кучи только Терри Салливен и я преследовали, а лучше сказать, были в состоянии преследовать его.
Джон бежал ярда на два впереди Терри. Я обошел Терри и придвинулся к плечу Джона. В этой позиции я оставался весь последний вираж, и всякому, кто попытался бы здесь меня обойти, пришлось бы туго.
В начале прямой я обошел Джона и повел бег с отрывом в два ярда. Это положение не изменилось до самого финиша. Джон показал 4.05,1 и Терри — 4.06,6.
Несмотря на то что начальная скорость бега была очень низкой, из всех бегунов только Джон, Терри и я смогли пробежать последний круг меньше чем за 60 секунд.
Блю был четвертым — 4.09,4, Томас, уверенно показавший в забеге 4.02,2, пришел пятым с жалким временем — 4.11,2, а Талло, у которого хватило идиотизма сделать то, чего все ждали от меня, добрался до финиша через 4.20,0. До этого в своем забеге он показал 4.02,5.
Приведенные результаты участников забега, среди которых были спортсмены, имевшие личные рекорды меньше четырех минут, дают наглядное представление об условиях, в которых проходил финал на милю.
Одним из раздражающих последствий этого соревнования были неуклюжие попытки некоторых новозеландских спортивных обозревателей оправдать меня в глазах публики. Особенно усердствовал один оклендец, который провел глубокий анализ причин с примерами из истории и использованием психологических методов для разрешения этой кажущейся загадки, в сущности не содержавшей в себе ничего загадочного. В пертской миле, насколько я могу судить, не было ничего таинственного.
Эта победа (неважно, была ли она достигнута или подарена) подвела итог величайшему году в моей спортивной жизни. В этот год такие авторитетные издания, как «Рейтер», «Уорлд-Спортс» и «Америкэн Трэк Энд Филд Ньюз», поместили меня на первое место среди всех спортсменов мира. Я понимаю, что вряд ли можно сравнить силы двух людей, выступающих в разных видах спорта, и с уверенностью сказать, что этот лучше, а тот хуже, и тем не менее мне было очень приятно сознавать, что мои достижения получили такую высокую оценку.
Черное и белое
Поскольку Британские игры были проведены в самом начале новозеландского летнего сезона, представлялось вполне логичным, что календарь соревнований будет сдвинут вперед и соревнования начнутся где-то около рождества. Из того факта, что ведущие спортсмены были в наилучшей форме, должна была быть извлечена какая-то выгода.