Тахта ухнула, расправив пружины. Шаг, другой — обхватить решительно ручку, дернуть на себя, впустить в кухню голоса, и вот уже Татьяна Александровна стоит в проеме, рассматривая мизансцену коридора, а там все застыли и смотрят в ее сторону — немая сцена.
Сестры смотрели друг на друга — и не узнавали. И испытывали не радость, не боль и не другое какое-нибудь книжное чувство, а взаимное удивление. Ольга удивлена была, как плохо выглядит Таня, намного старше своих лет, — как могла эта яркая красавица настолько состариться и обрюзгнуть? Татьяна же Александровна зеркально удивлялась тому, как молода и свежа Оля, худа и подтянута… брючки еще эти светлые, футболочка, на шее — нелепая детская сумка с цветком… «Все-таки болезнь», — решила Ольга и, сделав над собой усилие, улыбнулась. «Молодится!» — подумала Татьяна Александровна и сделала ответное усилие — уголки губ медленно поползли вверх. А Наташка застыла, где стояла, переводя взгляд с одной на другую, и не понимала. Как же так — мама говорила, что сестра младше на три года, а тут все десять! Или она опять по рассеянности что-то недослышала?
Только Женьке происходящее было без разницы. Она тихонечко проскользнула в комнату, забралась в постель, с головой укрылась одеялом. Никто в коридоре ее исчезновения не заметил.
Пауза затягивалась.
— Да вы проходите! — Наташка сделала широкий приглашающий жест в неопределенном направлении.
— Танечка, здравствуй! — Ольга отмерла первой. Она хотела обнять, поцеловать — что там положено делать, когда родственники давно не виделись? Но отчего-то осталась на месте и только смотрела на Таню — как будто ждала особого приглашения, позволения с ее стороны. Вид у нее был настолько потерянный и виноватый, что и Татьяне Александровне захотелось обнять младшую сестру… она так мало изменилась… ее вдруг так сделалось жалко. Но и она осталась на месте.
— Мам… теть Оль? — Наташка переводила взгляд с одной на другую. — Ну что вы в коридоре-то?!
— Да, правда… — Ольга совсем стушевалась и засуетилась не хуже Наташки. — Сейчас-сейчас… у меня тут подарочки для всех, маленькие…
Она стала неловко тянуть упаковочную пленку, пытаясь надорвать, но та не поддавалась. Проклятую пленку навязал Мартин, начитавшись всяких ужасов про воровство на российских рейсах. И она, всегда смеявшаяся над этой привычкой пеленать чемоданы, послушалась.
— Вам, может быть, ножницы? или ножик? — спохватилась Наташка и, с трудом миновав застывшую в проеме мать, ретировалась в кухню. Там что-то задвигалось и загремело.
— Ничего-ничего! — пробормотала Ольга. — Не беспокойтесь…
Она уже сидела на корточках около злополучного чемодана и краем сознания отмечала, как опять стреляет колено, тянула пленку, а когда подняла глаза на Таню, наткнулась на строгий, немного удивленный взгляд:
— Ты что же, вот так вот по городу шла, да? С полиэтиленом-то этим?
— Да.
— Тоже, европейцы! — покривилась Татьяна Александровна. — Что ж ты его замотала так? — И не дожидаясь ответа, закричала в кухню: — Наталья, что ты там вошкаешься? Ножницы неси! В среднем ящике!
Глава 15
Скандинавские палки глухо тупали о мостовую, подчиняясь ритму шагов. Ольга шла и думала, что это самая странная поездка в ее жизни.
Когда суета в коридоре улеглась и сестры обнялись — торопливо, холодновато, — Ольгу отвели в бывшую детскую. Она огляделась — и поразилась, как мало изменилась комната. Шкаф, письменный стол были на прежних местах. Полировка стерлась, дверцы закрывались на бумажку, но это были старые добрые вещи из детства. Вот тут учили уроки и однажды разлили чернила — на уголке остался еле уловимый след... конечно, это она разлила, вечно она вертелась, а Таня ругалась и помогала собрать лужицу промокашкой. А в шкафу верхние полки были «старшие», а нижние «младшие» — ах, как хотелось поменяться, но сестра не соглашалась. «Не дотянешься!» Ольга открыла дверцу. Две верхние полки были свободны. Улыбнулась. На стене вместо карты висел постер группы, которую Ольга не знала, место железных узких коек занимал маленький диванчик — разложенный, укрытый безупречно расправленным покрывалом, поверх которого торчал белый парус подушки. Не по встрече в коридоре, не по торопливому поцелую в щеку, а по этому парусу она поняла, что сестра ее действительно ждала.
С подарками, конечно, переиграла. Шарфик и сумку Наташке, а Тане — кошелек с долларами. Женька, получив айпад, тут же в него уткнулась — и дальше ее было не видно и не слышно.