— Я тоже так считал, пока ты не встала и не подошла ко мне. Тебе не следовало надевать это платье.
— Ты винишь мое платье?
Это же Амарильо, попыталась найти себе оправдание Лили. Не Ловетт. В городке размера Ловетта тот факт, что помощник шерифа заявился сюда, тем же вечером — да в ту же секунду — стал бы известен всему городу. В Амарильо Лили была просто еще одной владелицей салона, до которой никому нет дела.
— Да. И тот обтягивающий костюм, что ты надевала в понедельник. То, что ты была в моей голове эти пять дней, и стояк, который не желал пропадать, неважно, сколько раз я отжимался. Я не рассчитывал, что мы сделаем это здесь, но теперь думаю, что нам придется.
— Что, если кто-то…
Его губы заглушили протест Лили. Тем утром Такер начал медленнее, целуя ей шею и лицо, втягивая в поцелуй постепенно. Сегодня он быстро ударил ее горячим желанием и страстным наслаждением. Он целовал жарко и жадно. Заставляя приподниматься на цыпочки и вжиматься в его тело так сильно, что Лили чувствовала биение его сердца. Ее ладони скользили по его рукам, плечам, затылку. И как в то утро низкий стон завибрировал в груди Такера, как будто он не мог насытиться ее прикосновениями. Лили нравилась знать, что она делает это с ним. Сильный красивый мужчина, который не может насытиться Лили Дарлингтон.
Она поцеловала его в ответ, плавясь от чувственного наслаждения. Такер прижался возбужденным членом к ее паху, и Лили пришлось сжать колени, чтобы не упасть. Она провела ладонями вверх по широкой груди, затем вниз, чувствуя каждую напряженную мышцу и твердость его пениса.
Такер взялся за подол блестящего платья и потянул вверх до талии Лили. Обхватил ее обнаженные ягодицы, проникая пальцами под тонкий шелк трусиков. Гладил ладонями ее попку и терся джинсовой ширинкой на пуговицах о треугольник шелка, прикрывавший ей пах. Затем поднял голову, задыхаясь, жадно хватая воздух:
— Лили.
Она посмотрела в глаза Такера, темные и затуманенные желанием, и взялась за подол свитера. Стянула его через голову и отбросила на деревянный пол. Опустила взгляд на темные волоски на мощной груди. По какой-то причине Лили думала, что его грудь будет гладкой. Но это было не так. Такер был мужчиной с мужской грудью и тоненькой дорожкой волосков, спускавшейся по плоскому животу, окружавшей пупок и уходившей под ремень «Левисов». На плече скалился вытатуированный бульдог с надписью «Армия США» под ним. На внутренней стороне предплечья черными жирными буквами было запечатлено слово «Неумолимый», что идеально описывало Такера: его руки, его губы и желание, исходившее от него тяжелыми, неумолимыми волнами.
Подавшись вперед, Лили поцеловала его в плечо, провела пальцами по груди и животу к застежке джинсов. Сжала твердый член, лаская сквозь плотную ткань. Желание, горячее и неотступное, заставило напрячься ее грудь и желудок и сгустилось между ног.
— Подожди. — Такер схватил Лили за плечи и повернул так, что она прижалась спиной к его груди. Взялся за «собачку» молнии на спине платья и потянул вниз.
В старом зеркале из борделя Лили видела, как он спускает платье с ее плеч. За секунду до того, как оно скользнуло вниз, она прижала ладони к стразам на груди и сообщила:
— У меня имплантаты.
На ней не было лифчика, потому что бретельки виднелись бы под облегающим платьем, и через секунду Такер увидел бы маленькие шрамы под сосками.
— Что? — Он нахмурился в замешательстве.
— У меня грудные имплантаты. У тебя с этим проблемы?
— Это вопрос с подвохом?
Лили покачала головой, когда он взял ее за запястья.
— Некоторым это не нравится.
Такер поднял взгляд от рук Лили и посмотрел на ее отражение в зеркале.
— Тебе так какой-то мужчина сказал?
Она покачала головой.
— Некоторые женщины, сидевшие в моем кресле, упоминали об этом.
— Мужчина никогда не скажет ничего подобного, если только не думает, что это поможет ему заняться сексом. — Он развел ее руки в стороны. На секунду платье задержалось на отвердевших сосках, затем скользнуло вниз до талии. — Лили. — Теплое дыхание коснулось ее виска. — Ты прекрасна.