Лили не могла представить, как бегать в тяжелых ботинках и полном снаряжении. Она была в хорошей форме, но, вероятно, упала бы в обморок после первой сотни метров.
- Этот парень отсюда?
- Из Одессы. – Такер посмотрел на свою оцарапанную руку. – Для такого тощего парня он оказался очень воинственным.
Лили подошла и взяла его за руку.
- Как это случилось?
- Он очень сильно не хотел надевать наручники, и я поцарапался о бетон, пытаясь вывернуть ему руку.
Лили поднесла ладонь Такера к губам и легонько поцеловала.
- Лучше?
- Да. – Он посмотрел ей в глаза и кивнул. – Парень еще и по яйцам пытался меня пнуть.
- Я не собираюсь целовать твои волосатые яйца, Такер.
Он засмеялся, будто считал это действительно смешным.
- Могла бы и не упоминать об этом.
Лили отпустила его руку и на секунду задумалась:
- Ну, может, если бы ты сделал там эпиляцию воском...
Такер втянул воздух сквозь зубы.
- Мужчины делают это?
- Некоторые да. – Такер выглядел таким испуганным, что настала очередь Лили засмеяться. – Они удаляют волосы со всего тела. Это называется «бритье ниже пояса».
Такер поставил кружку на стол.
- Никто не приблизится к моим яйцам с горячим воском. – Он провел ладонями по рукам Лили и притянул ее ближе.
- Не будь ребенком. – Она поставила кружку на стол рядом с его. – Я тоже делаю восковую эпиляцию.
- Я заметил. – Он улыбнулся. – И мне нравится. Это делает тебя там очень красивой и аккуратной. И я могу видеть, чем занимаюсь.
Глаза Лили округлились, и она почувствовала, как краска ползет по ее щекам.
- Ты смотрел на мой… мой пах?
- Конечно. Там было мое лицо. Не понимаю, почему ты смущаешься. У тебя очень милый… - он замолчал на секунду, будто подыскивая правильное слово, но затем сдался. – Мне не нравится слово «пах». Это у меня пах. А ты там вся такая греховная и узкая, и красивая. Как сочный персик. – Он нахмурился. – Или я не должен такого говорить?
Лили не знала. Она полагала, что это комплимент, но прошло уже много времени с тех пор, как она флиртовала с мужчиной. И не могла вспомнить, разговаривали ли они так же свободно с самого начала или приберегали свои настоящие мысли на потом, после того как достигнут комфортной стадии отношений. Или все дело в Такере?
- Ты всегда так говоришь с женщинами?
Или, может, парни его возраста просто более откровенны?
Он поднял глаза к потолку и на минуту задумался.
- Нет. – И снова посмотрел на Лили. – Я привык к «грязному» трепу. Когда я был в армии, то разговаривал еще хуже. Мне пришлось очень постараться, чтобы избавиться от слова на букву «б» в каждом предложении. Я даже не мог попросить кетчупа, не упомянув это слово дважды. На войне ругательства – это не только стиль жизни, это целое искусство. – Он провел ладонями по плечам и шее Лили, лаская большими пальцами ее подбородок и щеки. – Жизнь с кучей парней месяцами в бункере в Афганистане кого угодно превратит в животное. Ты каждый день можешь поймать пулю, живешь в грязи, а еда отстойная. Затейливые ругательства – просто что-то, что помогает скоротать время и впечатлить других парней.
- Тебе, должно быть, нравилось это. Ты делал это в течение десяти лет.
- Мне нравилось это ровно до той секунды как разонравилось.
- Что заставило тебя понять, что тебе больше не хочется служить? – Лили положила ладони на его плоский живот и потерла пальцами ткань рубашки.
- В последний раз, когда я поймал пулю, в меня стреляли пять раз. Четыре пули остановила моя броня. – Пальцы Лили замерли, и она подняла взгляд к шраму на лбу Такера, куда он указывал пальцем. – Пятая попала сюда, и я решил, что не хочу уйти из жизни таким образом. Я отдал армии достаточно. Пришло время сделать что-то еще. Так что когда мой контракт истек, я не стал его продлевать.
Лили в ужасе смотрела на его лоб.
- Ты мог умереть, Такер. Могу поспорить, твоя семья очень беспокоилась.
- Я не умер, и я здесь с тобой. – Он поцеловал ее в губы. – Мне нравится видеть тебя здесь, когда я возвращаюсь домой. Ты должна приходить каждое утро.
Лили прижалась к его груди.
- Я не могу приходить каждое утро. Мне надо работать.
- Во сколько тебе на работу сегодня?
- К полудню.
Такер поднес свою руку с большими часами на запястье к глазам.
- Тогда почему мы теряем время?
Он взял Лили за руку, вывел из кухни и провел через гостиную. Лили мельком увидела дерево, кожу и настоящие картины на стенах. Никакой обнаженной натуры или нарисованных на бархате собак, играющих в покер. В комнате был большой телевизор и книги. Лили с Такером прошли по коридору, и она заглянула в ванную, которая оказалась удивительно чистой. Лили не знала, чего ожидала, но точно не этого. Не такого взрослого дома с мебелью для большого мальчика. Это просто не вписывалось в ее первоначальное мнение о нем.
- Ты играешь в приставку?
- Мне тридцать, а не тринадцать. – Он остановился у кровати с деревянным изголовьем. – Я только рад продемонстрировать тебе, что уже взрослый человек. Хотя после нашего сексуального марафона прошлой ночью я удивлен, что у тебя еще возникают такие вопросы.
На протяжении следующих недель Лили еще несколько раз прокрадывалась через дырку в заборе, после того как отвозила Пиппена в школу. Она полагала, что некоторые женщины переживали бы из-за необходимости делать это тайком. Ощущали бы дискомфорт или чувство вины, или что делают что-то неправильное. Лили к таким не относилась. Ей нравился Такер. Нравилось проводить с ним время. Он дико привлекал ее и заставлял смеяться. Прямо выражал свои мысли. Был добр к ее сыну. И очень хорош в постели. Лили не хотела прекращать пробираться через дырку в заборе на встречи с Такером.
И чем больше времени Лили проводила с ним, тем больше нового узнавала. Например, что Такер работает со старым деревом. Он сделал кофейный столик из старой двери, а кресло и тумбу для телевизора из дерева, которое взял из разрушенного ранчо около Хьюстона. Она также узнала, что Такер пробегает пять миль на тренажере и поднимает тяжести, что шло ему на пользу, потому что он любил вкусно позавтракать перед тем, как отправиться спать утром.
Пока Такер ел, Лили наливала себе кофейку и отвечала на вопросы о своей жизни, которые он задавал. Хотя сам Такер очень мало рассказывал о своей. Он говорил о работе, о том, кого арестовал и по какой причине, об игре в баскетбол с Пиппеном, пока Лили была на работе. Немного рассказывал о парнях, с которыми служил в армии, о том времени, что провел в Ираке и Афганистане. Такер сказал, что после ухода в отставку стал замкнутым, но теперь уже не такой. Для парня, который не считал себя «замкнутым», он бы мог побольше рассказывать о своей жизни, но когда Лили спросила его о семье, Такер ответил, что они все умерли. Тема закрыта. Конец истории.