Катя же… Положа руку на сердце, не желала Филимоновой мучиться. Главное, чтобы в их жизнях больше не встречалась. А то за себя она могла поручиться, а вот за Андрея… Убьет же. И мокрого места не оставит…
— Ма-а-а, я дома, — Андрей хотел позвонить в дверь родительской квартиры, а потом решил, что маме приятней будет, если он своим ключом откроет, она на кухне, наверное, сейчас, хлопочет… А тут он… Сюрприз. И даже киндер. Подросший, правда. И чуть заросший тоже…
Парень подбородок почесал, чувствуя, что пора бы побриться, а то еще щетина, но до бороды уже рукой подать. Замотался что-то… Все мысли о Кате, а на такое привычное-обыденное времени уже нет.
— Андрюш! — он был прав, крикнул из прихожей, разуваться стал, а мать из кухни выглянула, улыбнулась радостно, руки полотенцем вытирая. — А у меня как раз обед готов будет через двадцать минут, как ты вовремя!
Сын улыбнулся, подошел, поцеловал маму в щеку, она в свою очередь по его щеке провела «против шерсти», языком поцокала…
— Я руки мыть.
— Иди.
— А дядьВаля где? — Андрей крикнул из ванной, вышел потом, воду с рук разбрызгивая, плюхнулся на диванчик в кухне, оглянулся…
Эх… А в детстве большой казалась, просторной даже, а теперь… Их семейство в полном составе точно не поместится уже.
— Тут я, Андрюш, тут! — Валентин тоже на кухне появился, руку протянул, обнял сына жены. — Читал вот, а потом не заметил, как заснул…
— Так я вас разбудил, что ли? Знал бы…
— Да брось ты… На том свете отосплюсь, — Валентин отмахнулся, к жене подошел, о столешницу облокотился, залюбовался… На нее и ее проворность, потом опомнился… — Ты с матерью поговорить хотел, наверное?
— Да я вообще приехал, послушать, как жизнь у вас… И у меня в машине что-то барахлить стало, съездил в сервис, посмотрели, вроде перестало, а теперь… Опять стучит… Глянем вместе потом?
— А давай я сейчас гляну, а вы пока с мамой пошепчетесь, давай ключи…
Андрей засомневался, не планировал ведь человека на улицу выгонять, на маму глянул вопросительно, та кивнула, улыбаясь.
— Дай человеку развлечься, Андрюш. А то он не досидит до конца отпуска, на работу рванет снова… Не может без дела…
Пришлось соглашаться, Валентин к машине пошел, Наталья же напротив сына села, залюбовалась в очередной раз… Иногда не верилось даже, что этот красавец — ее сын. На зависть всем, ей на гордость. Умница, трудолюбивый, глаз не отвести, честный. Жаль только, скрытный больно.
— Как дела? Давно не заезжал, я волновалась.
— Ну так звонил же, ма…
— А мне надо, чтобы приезжал… — посмотрела укоризненно, Андрей усмехнулся. Крыть нечем было. — Так как дела? Работы много?
— Не особо, как всегда. Сашка вон новых клиентов нашел каких-то, но сказал, что они на мне уже, после их с Веркой свадьбы разбираться буду, пока он на солнце пузо греть…
— И ты поехал бы. Давно ведь не был нигде. Вот вступительные сдашь — и рвануть можно. Сам или… — не договорила. Наталье очень хотелось, чтобы сын наконец-то привел к ней девушку знакомиться. А еще больше хотелось, чтобы такую, как Катя была…
Она тогда ничегошеньки не поняла. Что произошло? Как разбежались? Зачем? Почему? Снова дрожать начала, вечно сына взглядом искать, бояться… Но он вел себя иначе. Не так, как после Алисы Филимоновой. Замкнулся — да. Не улыбался — да. Но переживал больше внутри, чем снаружи. А потом… Наталья не сомневалась, у сына нет отбоя от девушек, да только… Ни одну больше домой не привел. Ни об одной так не говорил, как о Кате…
— Или, — он же понял прекрасно, о чем мама говорит, улыбнулся, задумался… Идея ведь хороша, на самом деле. Это же мечта — собрать по рюкзаку с Катей и понестись куда-то… Неважно, куда… Куда найдутся билеты. Или на машине вообще. Без плана и продуманного маршрута. Просто нестись, сломя голову, любиться до умопомрачения, рук друг друга не выпускать, пьянеть от того, что свершилось. Наконец-то. Снова, но по-новому. Да только… — Я к тебе за советом, на самом деле, ма…
— Слушаю, — Наталья видела, как по лицу сына разные эмоции ходят. И размечтаться о чем-то успел, и опечалиться по какому-то поводу.
— Смеяться будешь, но… Помнишь Катю Самойлову? — сердце женщины вдруг ускорилось… Страшно было… И надежда зажглась отчего-то.
— Помню, конечно.
— Мы соседи теперь, — усмехнулся. Маме и мыслям. — Ну и тут такое дело… Оказалось, мы тогда запутались сильно. Она думала — я предал. Я думал — она. И не поговорили толком, а теперь… Выяснили все. Я то ли так и не разлюбил, то ли заново в нее влюбился…