Он стоял над ней, наклонившись так, что лица их действительно оказались ближе, чем когда бы то ни было, видно было, что Веселов злой, но не совсем понятно, почему на нее…
— Я думала, так лучше будет, лучше же сразу узнать…
Парень хмыкнул, только не так, как обычно, а куда более грубо.
— И непременно от тебя? Да? Непременно от тебя узнать надо было?
Катя открыла рот, собираясь что-то ответить, а потом закрыла. Его что, злит, что это она ему рассказала? А кто должен был? Он же и не общается больше ни с кем особо. Не расскажи она — парень еще долго ходил бы, ничего не понимая.
— Я думала, так лучше будет… — вот только найти более подходящий ответ не вышло и во второй раз.
— Кому лучше? Кому? А я ведь думал, ты нормальный человек, но нет — непременно надо было все разнюхать и остальным рассказать? Все вы такие… Дуры…
Сказал, словно выплюнул, презрительным взглядом окатив… И тут Катя совсем потерялась. Застыла, глядя на него то ли со страхом, то ли с удивлением, а потом…
— Подожди, ты что, думаешь, что это я в Сплетнице написала? — стоило понять, почему он, весь такой возмущенный, приперся, страх с растерянностью подвинулись, уступая место раздражению.
— А кто? А потом благородно решила меня предупредить. Спасибо большое за это. Дружеское. Вот только лучше бы своей личной жизнью занималась. Питером своим, или как там хахаля твоего забугорного зовут? Китэн ты… эдакая…
Андрей и сам не сказал бы, почему сейчас в памяти всплыли те обрывки разговоров подруг, которые он слышал, и которые касались какого-то друга-иностранца Кати. Но очень хотелось ей насолить, а так, казалось, сделать это будет легче.
— Ты совсем больной, что ли? — и по Кате ответ действительно долбанул. Вот только она знала, какая часть больше — первая (и обвинение в том, что это она в Сплетнице его историю разместила) или вторая (и попытка на ровном месте унизить)… — Отойди от меня, придурка кусок.
И если еще утром Катя была искренне рада видеть Андрея. Спокойно рада, как было у них всегда. То теперь… готова была убить. И терпеть его рядом не собиралась — толкнула в грудь, ведь он продолжал нависать, встала, уйти собиралась, он за руку схватил.
— Объясни мне, зачем ты это сделала? Просто объясни! Что я тебе плохого сделал-то? Что я всем вам плохого сделал? — Андрей же в эту секунду злился не меньше. И не только на Катю. Он злился на всех, втершихся в доверие и предавших. Поступок Кати стал последней каплей, но его снова накрыло. Алисой накрыло, Катей прихлопнула.
А ведь он удивлялся, что девушки могут быть такими разными. И речь не о внешности. Пусть они с Катей знакомы всего ничего, но она стала для него спасительной соломинкой, дающей хрупкую надежду на то, что вера в хороших людей вернется. Но зря он за эту соломинку хватался. Зря. Хрустнула слишком быстро…
— Я тебе ничего объяснять не собираюсь. А не отпустишь — будешь говорить с моим отцом, понял? — оказалось, Катя умеет морозить взглядом и колоть тоном не хуже, чем Алиса когда-то. Но та делала это как-то скучающе, а эта яростно.
— С радостью поговорю. Но сначала ты мне ответь — какого черта тебе надо было обо мне что-то вынюхивать? Я что, выставочный экспонат какой-то? Актер знаменитый? Я что, тебя в свою жизнь приглашал? Может тебе сразу ключ от квартиры дать надо было и рассказать, где бельевая полка?
На сей раз слова Андрея подействовали на Катя не так, как брошенное ранее обвинение. То было беспочвенным, а это… Сам того не зная, Веселов обвинил ее в том, в чем действительно можно было обвинить. Она ведь вынюхивала… И лавка эта — прямое доказательство. Фото, вон, до сих пор в шкафчике лежит. Склеенное уже. Хранится зачем-то…
И гнева в девушке стало меньше. А вот стыд за себя накатил, и понимание… Маленькое, хрупкое такое, откуда у парня такая реакция. Не от дурного характера и скудости ума, нет. Он ведь такое пережил… А тут…
— Это не я сделала, Андрей, — и ответ получился уже спокойным. Катя произнесла слова, глядя в глаза парня, пылавшие праведным гневом, а еще немного болью, заметить которую удалось не сразу. — Я не писала это в Сплетницу, я просто… — девушка запнулась, почувствовав, как ком в горле встал. — Просто увидела утром, испугалась, что ты можешь от кого-то постороннего узнать, представила, как именно узнаешь и решила… — снова запнулась, — решила, что лучше я…