– Хорошо, я подумаю, – пообещал мне хитрый мерзавец, так ни словом и не обмолвившийся о том, что как раз завтра столь нужный нам вертолет должен прилететь в Ижму. Если, конечно, Крис не ошиблась. Но об этом мне не хотелось даже и думать.
Кум свалил встречать «скорую помощь», и я надолго остался один. Сидел на подстилке и слушал, как кто-то топает по крыльцу и как совсем рядом с моим гаражом о чем-то переговариваются незнакомыми голосами двое мужчин.
«Вот была бы жопа Анатолию Андреевичу, – представлял я, – если бы я сейчас начал колотиться в ворота и отчаянно взывать о помощи! Хотя возможность проорать на всю округу сигнал SOS у меня была постоянно в образе верной и исполнительной Крис. Но только чего я добился бы, сообщив о себе всем-всем-всем? В лучшем случае из гаража опять переехал бы в зону. В худшем – мой отчаянный призыв о помощи просто бы не расслышали. Или бы все же расслышав, махнули рукой: „Да и черт с тобой, Разин. Сидишь и сиди дальше. Радуйся, что тебя кормят и за тобой выносят парашу. Никаких забот, никаких проблем. А вот у нас и без тебя, ненаглядного, этих забот и проблем предостаточно. Так что извини. Некогда“.
Кум продержал меня в гараже в полном неведении более часа. Наконец я услышал, как загремел замок на воротах, и на пороге возник Анатолий Андреевич.
– Ну как? – привстал я с подстилки. И, признаться, очень боялся услышать в ответ: «Симулянтка она – так сказали врачи. А ты, сволочь, опять подбил неразумную девочку на очередную мерзкую авантюру. Что, все никак не расстаться с мечтой о побеге? Придется, Разин. Придется! Потому что теперь, после сегодняшнего, тебе полный звездец!»
Но вместо того, чтобы вынести мне такой приговор, кум молча бросил мне листок бумаги и ручку и уселся на корточки в своем любимом углу.
– Они сделали ей укол ре… блин, ре… ре… – принялся докладывать он.
– Релахи? – подсказал я.
– Нет.
– Реладорма?
– Реладорма. И она, слава Богу, заснула, – с облегчением сообщил Анатолий Андреевич. А я в этот момент подумал, что любящий дядюшка сумел пересилить себя и за сегодняшний день не выпил ни грамма. – И, надеюсь, проспит часа три. Я за это время успею дойти до больницы и взять направление.
– Все-таки решил отправлять Крис на Магистраль? А вертолет?
– Будет вертолет. Завтра, – уверенно сказал кум, и я облегченно вздохнул: все же в сроках прилета армейской вертушки мы не ошиблись. – Кристина протянет до завтра? Осложнений не будет?
– Надеюсь. – Я взял брошенную мне ручку и повертел ее в пальцах, пытаясь понять, зачем она мне. – Но я должен быть рядом с Крис.
– Вернусь из больницы, и будешь. Вот бумага и ручка. Пиши, какие нужны лекарства.
– Штук пять систем, гемодез, физраствор.
– Не говори, а пиши, – перебил меня кум. И, пока я составлял список лекарств, пожаловался: – И правда, врачи здесь просто дерьмо. Приезжал сейчас Охлопков, фельдшер. Забулдыга! Весь трясущийся с похмела. Вонючий.
«Себя вспомни вчерашнего», – сварливо подумал я, записывая на бумажке: «Sol. Glycosa 10 % 10 мл; Sol. Natrii chloridi 0,9 % 400 мл…»
– …А с ним какая-то мокрощелка – то ли подстилка, то ли стажерка, – с выражением продекламировал в рифму Анатолий Андреевич, и я не смог удержаться от короткого смешка. – Покрутились вокруг Кристины, ничего не соображая, поспрашивали у нее, что за музыку слышит. Давно ли? И в результате Охлопков подтвердил твой диагноз.
– Сухую ломку?
– Нет, этот… делирий. Сказал, что не страшно, и у него такое тоже случается. Главное, не бросать пить резко, и все будет нормально. А про сухую ломку этот лепила даже не слышал. Короче, он сделал укол, и я еле дождался, когда Кристина уснет и этот Охлопков вместе со своей рыжей шалавой отвалят. А ведь этот мудак несколько раз мне намекнул, что ему пора похмелиться, – сокрушенно покачал головой Анатолий Андреевич и забрал у меня список лекарств. – В общем, я быстро. До больницы и обратно. И еще схожу решу вопрос насчет вертолета. Сиди пока здесь. Вернусь, пойдем в дом. Накормлю.
Я удивленно вскинул брови. Оказывается, кум за всеми заботами и неприятностями сегодняшнего дня не забыл о том, что я так и не завтракал. Что ж, еще один плюс в его пользу. Может, когда буду его убивать, вспомню об этом.
И замочу его сразу. Так, чтобы не мучился.
Ночь прошла совершенно спокойно, без каких-либо проблем или сюрпризов. Кристина делала вид, что умирает, я делал вид, что пытаюсь ее спасти, а в перерывах мы занимались любовью и снова обсуждали то, что нам предстоит завтра.
Кум своим обществом нам не досаждал. Сделав несколько телефонных звонков, накормив меня и переложив все проблемы по уходу за Крис на мои хрупкие плечи, он решил, что для него на сегодня достаточно. Достал из заначки пластиковую бутыль из-под «Фанты», наполовину наполненную мутным пойлом явно покрепче апельсинового лимонада, грустно вздохнул при мысли о том, что пора бросать пить, и через час был кривым, как латинская «S».