– Уж извини, но свечей у меня дома нет.
– Ну и что. – Ольга отхлебнула вина и сочла нужным сделать мне комплимент. – Главное, что вместе с тобой.
– Да, кстати. Ты ведь приехала о чем-то со мной поговорить. Давай не будем откладывать. Уже, – я посмотрел на часы, – почти десять. А метро до двенадцати.
– Метро? – Ольга округлила и без того большие глаза. Такой жопы с моей стороны – того, что я собираюсь сегодня отправить ее домой, – она не ждала. Явилась сюда всерьез и надолго. И вдруг…
– Да, метро. У тебя же нет денег на тачку. – Я испытывал злобное наслаждение, наблюдая за ее совсем не показной растерянностью. Короче, на, получи сдачи, стерва, за то, что в пятницу двинула меня коленом под зад. – Так что ты мне хотела сказать?
– Совсем немного. Всего несколько слов, – похлопала густыми ресницами Ольга. – И в то же самое время многое, очень многое заключается в этих словах. – Уж чересчур напыщенно все это звучало. Похоже, что Ольга заранее составила и заучила свою речь передо мной. – Денис, за те три дня, что провела без тебя, не зная, простишь ты меня или нет, я многое передумала, многое поняла. И самое главное то, что теперь я совершенно уверена, что люблю тебя. Так, как не любила никого никогда.
Она уставилась на меня своими зелеными глазищами, ожидая от меня какой-нибудь реакции на свое признание.
Я хладнокровно чистил апельсин.
– И многих ты любила, Оля?
– Нет. Так, увлечения. По-настоящему я полюбила только тебя.
Мне стало немного обидно за Костю Разина – за себя самого, кем был четыре года назад. Оказывается, что тогда я являлся для Ольги всего лишь «так, увлечением». Не более.
– Спасибо, Оля. Мне было приятно это услышать, – произнес я безразлично. – Это все, что ты хотела сказать?
– Все. – Ольга была заметно обескуражена моей холодной реакцией на ее признание в любви. – А этого мало? Ты первый человек в моей жизни, кому я сказала такое.
Я тут же попробовал вспомнить, говорила ли она мне «такое» тогда, когда я лежал в больнице Гааза. Вспомнить не удалось.
– Денис, скажи, я тебе хоть немножечко нравлюсь? – Еще полминуты назад напыщенный тон сменился у Ольги банальным хныканьем. – Я могу рассчитывать на взаимность? Пусть не сейчас, пусть когда-нибудь.
– Ты мне нравишься, Оля, – честно признался я, – но на большее даже и не рассчитывай. – А вот это, пожалуй, было враньем.
– Почему? Это из-за того, что произошло в пятницу? Ты все еще сердишься?
– Да забудь ты про эту пятницу. Все, проехали!
– Денис, у тебя, наверное, есть девушка. Просто ты мне про нее не рассказывал. Это ее тапочки?
И сдались ей эти Светкины тапки! Чего к ним привязалась? Просто смешно. Я, и правда, был готов расхохотаться, но сдержался – не хотел добить сейчас Ольгу своим смехом. Она и без этого выглядела совершенно погашенной.
– У меня нет девушки, Оля… Я один. Всегда был один. Всегда буду один. И в одиночестве умру.
– Но ведь так нельзя!
– Можно, Оленька, можно, – вздохнул я и отпил из бокала. – Одному куда проще. Ни за кого не надо нести ответственности, ни перед кем не надо отчитываться, где пропадал, чем занимался. Я давно пришел к этому, и считай, это теперь мой девиз.
Ольга только пожала плечами. Ей было меня не понять. Мне самому было себя не понять – и что же такое сейчас я несу, чего выкомыриваюсь перед этой несчастной девчонкой? Ведь я не садист, так какого черта мне все это нужно?!
Я разлил по бокалам остатки вина, бросил взгляд на часы – половина одиннадцатого.
– Оля, тебе пора потихонечку собираться. Уже поздно.
Она отрицательно покачала головой.
– Нет.
– Что «нет»?
– Я никуда не пойду. Денис, любимый, не выгоняй меня! Пожалуйста! Ты ведь не хочешь, чтобы я умерла по пути? Или дома, если все же до него доберусь?
– С чего ты решила, что умрешь? – улыбнулся я и подумал, что мне не хватит жестокости выставить Ольгу с той же решимостью, как я выгнал Конфетку.
– Я чуть не умерла в эти выходные, когда еще ничего не знала, когда у меня еще оставалась надежда, что мы с тобой встретимся, поговорим и между нами все будет нормально, мы будем вместе, я буду очень тебя любить, и ты мне ответишь взаимностью. А теперь после нашего разговора получается, что я лишена даже этой надежды. Призрачной… – чуть слышно пробормотала она, и по ее щеке скатилась слезинка. – Так почему бы не умереть? Денис, можно я никуда не пойду? Останусь с тобой?
– Оставайся. – У меня больше не было сил издеваться над Ольгой. – В квартире достаточно места. Ляжешь в комнате для гостей. Вот только тебе завтра рано вставать на работу.
– Я никуда не пойду, – решительно заявила она. – Прогуляю.