«Так Константин это все-таки? Не Константин?»
– Валентин, а кем вы работаете?
Он негромко и очень приятно рассмеялся в ответ.
– Я, Оленька, вольный художник и вечный студент. Вот встретимся, расскажу все поподробнее.
«Все же Константин!»
Ольга кокетливо дернула плечиком, состроила еще одну ослепительную улыбку и, размышляя, не вызовет ли подозрение у клиента ее слишком быстрое согласие, ответила:
– Что ж, вы заинтриговали меня, Валентин. К тому же сейчас по вечерам я порой подыхаю со скуки…
– Это звучит как согласие, – радостно перебил ее собеседник.
– Ну… – Для порядка все же надо было немного помяться, выдержать хоть короткую паузу. – Я, в общем, не против.
– Где и когда? – сразу же взял быка за рога таинственный посетитель.
– Не знаю. Я вам позвоню. – Прежде чем встречаться с объектом, было разумным доложить о состоявшемся разговоре диспетчеру, проверить этого Валентина Оскомина по ментовским каналам. Может, он вовсе не стоит того, чтобы с ним заморачиваться. – Договорились? – И еще одна ослепительная улыбка.
– О'кей. – В барсетке опять подал признаки жизни мобильник, и на этот раз, наверное, считая, что все вопросы с симпатичненькой медсестрой уже решены, Валентин решил уделить долю внимания и другим делам. – Извините, Оля. Секунду. – Он достал сотовый телефон, откинул крышку. – Алло. Да, я сейчас на Вознесенском проспекте. – И, поднявшись со стула, быстро отошел в сторону, чтобы Оля не слышала разговора.
А как хотелось услышать! Быть может, уже сейчас все стало бы ясно. А пока по-прежнему полный туман…
«Константин? Не Константин?»
…Судя по всему, ей придется провести вечер – а возможно, и ночь – с этим таинственным незнакомцем.
Он разговаривал по телефону не больше минуты, потом опять подошел к Ольге, но на стул уже не садился.
– Извини, Оленька, мне надо бежать. Работа. До встречи, и, надеюсь, в ближайшем будущем. Ведь ты позвонишь?
– Я обещала, – просто ответила Ольга.
– Ну и отлично. Жду с нетерпением. Удачи. – Валентин по-мужски протянул ей через стол руку, о которой можно было с уверенностью сказать, что она принадлежит далеко не работяге, а уже через четверть минуты, звякнув валдайским колокольчиком, за ним захлопнулась дверь.
«Дерьмо! И как же достал этот постоянный звон! – Ольга поднялась из-за стола и направилась к Лене. – Так кто же ты все-таки, пациент Оскомин? Константин или не Константин?»
– Лен, напиши мне на бумажке все данные этого типа. Он предъявлял документы?
– Паспорт, конечно. – От такого тупого вопроса Лена даже растерянно вылупила глаза. – А как же без него договор? – Она протянула прозрачную тонкую папочку с двумя листами бумаги. – Вот, посмотри. Только недолго, он мне еще нужен.
– Спасибо. – Ольга с жадностью выхватила договор из рук донельзя заинтригованной происходящим напарницы, проверила, не выложила ли из кармана халатика телефон, и поспешила, как всегда, в туалет, проигнорировав заданный Леной уже в спину вопрос:
– Так назначил он свидание или нет? А, Оль? Это все-таки тот, кого ищешь?
«А черт его знает, тот это или не тот? Кажется, он. Но это предстоит проверять и проверять. А для начала надо срочно отзвониться диспетчеру. Пусть прокачает Оскомина по ментовским каналам».
Оля заперлась в туалете, опустила рундук и, на этот раз уже уверенно, не забывая цифр, набрала номер.
– Вас слушают.
– Это Стрелкова.
– Я узнал тебя, девочка. Еще раз здравствуй. Что у тебя?
– Думаю, это он.
– Разин?
– А кто же еще?
– Ты уверена?
– Почти на все сто, – сказала она. И подумала:
«А все-таки черт его знает, этого загадочного Оскомина. Константин? Не Константин?»
– Вас слушают.
– Это Стрелкова.
– Добрый вечер, красавица. У меня есть кое-что для тебя.
– По Оскомину?
– Да. Странный тип, этот Валентин Валентинович, – заинтриговал Ольгу диспетчер. – Игрок. Катала. Тем и живет. Вот уже лет восемь-десять как находится в зоне нашего повышенного внимания. Сколько раз извлекали его из блатхат и с катранов,[2] но ни разу ничего серьезного предъявить не смогли. Так, мелочевка, которая тянет на административные нарушения. Но никогда никакой уголовщины. Итак, Ольга, этого скользкого типа мы так до сих пор и не достали. Зато немудрено, что однажды Оскомина достали свои же. Замочили и закопали в лесу. А его документы пошли в дело. Разину Константину. В какой-нибудь полубандитской больничке ему переделали харю под Валентина Оскомина, благо все остальное вроде как сходится. И рост. И комплекция. И даже голос, как ты уверяешь. А в результате стал Костя Разин Валей Оскоминым, живет себе и не тужит. Вот такая вот версия.