- Вас слушают.
- Это Стрелкова. Я нашла Разина, - выпалила Ольга.
Все! Рубикон был перейден! Дать задний ход было теперь невозможно.
- Да что ты! - и не пытался скрыть свою радость диспетчер. - Кто? Все-таки Денис Сельцов?
- Да, - тяжело вздохнула Ольга.
- Ты уверена?
- Совершенно уверена, - еще раз вздохнула Ольга и, с трудом сдерживая слезы, рассказала, как в субботу обнаружила на животе у Дениса след от тщательно зашлифованного шрама.
Как же она себя сейчас ненавидела!
- Вы его будете брать прямо сегодня? - спросила диспетчера, и тот сразу решительно отрезал.
- Нет. - А потом надолго задумался. Ольга слышала, как он, прикуривая, возле трубки щелкает зажигалкой. - Вот что, девочка. Делаем так: ты пока продолжаешь жить с Разиным. Естественно, ведешь себя как ни в чем не бывало. Ты весела, беззаботна, с удовольствием исполняешь свой супружеский долг, не запускаешь хозяйство. Не вызываешь у Константина никаких подозрений. И ждешь от меня дальнейших распоряжений. Их ты получишь уже завтра. А, может быть, даже сегодня, если тебе удастся на какое-то время отделаться от Разина вечером и позвонить мне. Сходи, к примеру, за хлебом. Еще за чем-нибудь. Или отправь в магазин его. В общем, не мне тебя учить. Сама все сообразишь.
- Скажите мне хоть приблизительно, - взмолилась Ольга, - а что это могут быть за дальнейшие распоряжения. Просто я боюсь, что долго не смогу продержаться с Денисом. У меня и сейчас уже сносит крышу, - решила исповедоваться она. - Я ведь так люблю его. И он меня тоже. Я чувствую себя последней скотиной, что предала нашу любовь, что предала Дениса.
- Ольга! - Она подумала, что сели бы они разговаривали сейчас не по телефону, а очно, то диспетчер погрозил бы ей пальцем. - Выкинь из головы эти слюнявые мысли. Подумай лучше о двух вещах. Во-первых, о том, что опасный рецидивист и убийца Константин Разин, который существует сейчас исключительно за счет бандитизма, тебе вовсе не пара. Хотя бы потому, что такие люди живут в среднем лет пять, не более. Сегодня у них все отлично, они при деньгах, при хорошей квартире, при престижной машине. А завтра они в гробу или в лучшем случае за решеткой. А во-вторых, девочка, я еще раз напоминаю тебе о папочке с документами, которым сразу будет дан ход, если сорвешь нам операцию. Тебе все понятно?
- Да. - Ольга подумала: "И сколько же можно тыкать мне в нос эту чертову папку?!"
- Вот и умница. Я тобой очень доволен. Ты все пока делаешь так, что я даже об этом не мечтал. Только в последний момент, когда уже все на мази, не напори, пожалуйста, глупостей. Потерпи, осталось немного. И звони мне сегодня вечером, если получится. Или завтра с работы. Все, Оля, удачи тебе. До свидания.
- До свидания, - всхлипнула Ольга. Положила трубку на стол и замерла без движения, размышляя о том, что вот она и стала тем, кого уголовники называют сукой. И нет ей за это прощения. В первую очередь перед самой собой. Как теперь смыть с себя эту грязь, в которой по уши извалялась сегодня, и возможно ли ее смыть вообще? Как сегодня смотреть в глаза Денису? Как с ним общаться? Как лечь спать с ним в одну постель? Как не разрыдаться и не покаяться во всем?!! Хватит ли у нее на это сил? Не только сегодня. Но и завтра. И послезавтра. Возможно, неделю. Может быть, месяц. За что диспетчер подверг ее еще одной, такой изощренной пытке?! Почему менты не арестовали Дениса прямо сегодня?!!
- Оль, ты пойдешь кушать? - С обеда вернулась Лена, сразу с новыми силами взялась увлеченно перекладывать кипы каких-то бумаг, наводить порядок у себя на столе.
- Пойду. "Надо, и правда, сходить чего-нибудь съесть, - подумала Ольга. - Ведь со вчерашнего дня во рту не было ни крошки, если не считать маленького кусочка рулета. А сейчас, как никогда, надо поддерживать силы, не изменять привычный ритм жизни даже в самых незначительных мелочах. Впереди меня ждут нелегкие дни, и нельзя распускаться, надо взять себя в руки".
- Что, голова не прошла? - с участием поинтересовалась Лена.
- Спасибо, Лен. Уже все нормально. Вроде, прошла, - сказала Ольга, поднялась из-за стола и, словно немощная старуха, поплелась на лечебное отделение. Там в небольшой комнатке для персонала она с трудом заставила себя выхлебать тарелку борща, затолкала в себя котлету с картошкой и назад возвращалась куда более бодро. Мрачные мысли о совершенном предательстве, которые двадцать минут назад были готовы растерзать ее на кусочки, заметно потихонечку отпускали ее…
"Не изменять привычный ритм жизни даже в самых незначительных мелочах".
…Она даже заглянула в кабинет врача и предложила:
- Василий Данилович, давайте сюда ваши ведомости. Какие там цифры надо занести в компьютер?
- Алло. Слушаю. Кто там еще? - ответил далекий заспанный голос.
- Я там еще, Виталий, - отчеканил диспетчер. - Ты спишь? Или пьяный?
- Как же, пьяный! И не выспаться, и не напиться. Собачья жизнь… - пожаловался невыспавшийся и трезвый бедняга на другом конце линии и, похоже, был серьезно намерен развить эту тему, но диспетчер его решительно перебил.
- Тогда слушай сюда. Внимательно слушай, повторять нету времени. Клиент созрел, брать будем на днях. Так что, готовься к командировке. В любой момент вызову для конвоирования. Кто с тобой будет?
- Андрей.
- Кормильцев? Отлично! - Диспетчер удовлетворенно хлопнул ладонью себя по колену. - С Бахой ты побеседовал?
- А как же? Доктор готов.
- А Система?
- Он уже сделал эту игрушку, как приказали, - радостно отрапортовал Виталий. - Короче, к встрече готовы, шеф. Все в лучшем виде. Цепь, кандалы… Прям, как в фильмах. Надежныи-и-и! Я проверял.
- На себя что ль напяливал, слон? - хмыкнул диспетчер.
- Зачем же так? На разрыв проверял. Выдержат, блин, хоть динозавра. А уж раба какого…
- Болтаешь много. По телефону. Не забывайся. И не бухай. На Новый год чтобы был трезвый, как стеклышко. На днях вылетаешь на материк. Вместе с Кормильцевым. За клиентом… - опять не попрощавшись, диспетчер отключил трубку, швырнул ее в кресло и пробормотал уже в никуда: - За Костей Разиным.
Его губы раздвинулись в зловещей мефистофелевской улыбке.
Домой я снова вернулся поздно и, поцеловав встречавшую меня в прихожей Ольгу, сразу засыпал ее вопросами:
- Как твоя голова? Как твое настроение? Была у Борщевского?
- Голова не болит, - четко доложила мне Ольга. - Настроение супер. У Борщевского была.
- И что он сказал?
- Сказал, что серьезно займутся моим обследованием сразу после рождественских праздников.
- Почему не сейчас? Не сразу? - удивился я.
- Не знаю, - пожала Ольга плечами. - По-моему, мои жалобы не очень-то его взволновали. И он решил не пороть горячки в преддверии Нового года. Сделать все не спеша, но основательно.
- Что же, резонно, - заметил я и пошел на кухню, где, как обычно в последнее время, меня поджидал свежий обед на плите и полный холодильник разнообразной жратвы.
Ольга быстро накрыла на стол. Потом устроилась за столом напротив меня, оперла подбородок о гибкие узенькие ладошки, уставилась на меня бездонными зелеными глазищами и принялась наблюдать за тем, как я ем. Казалось, что сейчас она готова проникнуть своим взглядом мне через рот в самое нутро.
- Что, киска? - Я почувствовал, что она хочет мне что-то сказать. Возможно, о чем-нибудь попросить.
- Денис, я сегодня разговаривала с мамой, - сразу же перешла к делу Ольга. - Она передала, что вчера из Пятигорска звонила моя тетка. Тетя Тамара. Зовет меня в гости. В общем-то, она зовет меня к себе уже несколько лет с тех пор, как переехала из Питера на юга. Но мне все к ней не выбраться. То нет денег, то - времени. А я ее очень люблю. И она меня тоже. Я у нее самая любимая племяшка. Я ей вообще как дочка.
- Ты хочешь на Новый год свалить к своей тетке? И бросить меня одного? - горько усмехнулся я.