"Пьяную?!! Оставаясь при этом трезвой?!! М-да… - вздохнула Кристина, возвратясь домой с улицы и еще раз прокручивая в голове все полученные ЦУ - Вот, блин, заморочка!"
Но деться некуда, надо играть. Ведь именно эта сцена была первой в сценарии Костоправа.
Глава 10
В то утро я впервые обратил внимание на то, что у кума начали трястись руки, а рожа оплыла настолько, что глаза превратились в узкие щелочки, как у бомжа, который квасит больше месяца.
"Да, Анатолий Андреевич, - подумал я, без тени сочувствия наблюдая за тем, как он суетится возле моей параши. - Плохи дела. Не пора ли под капельницу? Ничего-ничего, дорогой! Я тебе ее скоро поставлю. Избавлю не только от запоя, но и вообще от всего. Вот только потерпи децл".
"А ведь кум, - размышлял я, когда тот вышел из гаража, - раньше не бухал вообще. На моей памяти ни разу не выкушал даже бутылочки пива, даже банки джин-тоника. Может быть, потому и не пил, что алкаш. Одна капля за воротник, и начнет набирать обороты сильнейший запой. Такой каплей, видать, и послужила рюмочка, опрокинутая за помин души младшей сестренки. Потом Анатолий Андреевич еще как-то держался, цеплялся старательно за трезвую жизнь, но рубеж был перейден, и новая рюмка не заставила себя долго ждать. А следом за ней и запой".
Впрочем, то, что кум развязал, меня скорее радовало, чем беспокоило. Будет проще убедить его, пьяного, в том, что у Крис со здоровьем большие проблемы - такие, с которыми ее нельзя оставлять в местной больничке, где что ни врач, то живодер или пьяница, а необходимо срочно везти в Сыктывкар. На армейской вертушке, которая скоро прилетит в Ижму - как по заказу, именно тогда, когда она будет нужнее всего для спасения Кристины.
Вот это и было фундаментом моего плана. Ведь без меня, опытного медика, чей долг - сопровождать тяжелобольную подругу до краевого центра, не обойтись. И я полечу в Сыктывкар. Долечу ли?…
Оставалось лишь выяснить, когда этот дурацкий МИ-8, действительно, появится в Ижме и когда Кристине надо начинать играть роль сначала мертвецки пьяной, а потом смертельно больной. "Напьется" она примерно за двое суток до вертолета, а "заболеет" за сутки. Не просчитаться б со сроками.
О том, когда прилетит вертолет за войсковым барахлом и сопровождающим его офицером, Крис сообщила мне вечером.
- Уже послезавтра.
- Ч-черт! - Я даже приподнялся с подстилки. - Это точно?
- Дядя сказал. Только что.
- Он пьяный?
- Пока еще нет, - пробубнила в щелку Кристина, - но через пару часов наверстает. Он уже убежал к своим офицерам.
- Крис, это точно, что вертолет появится послезавтра? - зачем-то переспросил я, хотя что могла мне ответить на это Кристина? "Точно - не точно?" - она сейчас знала об этом столько же, сколько и я.
- Так дядя сказал. Два раза, пока ужинал. Остается лишь верить ему. Уточнить негде. Если, конечно, - хмыкнула Крис, - мне сейчас не идти узнавать это у пэвэошников. А я толком не представляю, где они обитают.
- Послезавтра… - задумчиво пробормотал я. - Послезавтра. А ведь, девочка, у нас почти не осталось времени на представление. Надо начинать играть его прямо сейчас.
- Типа, мне пора залить зенки? - спросила Кристина. Первым актом спектакля должно стать то, что она будто напьется в дрова. И к тому же догонится "Моментом" и анашой.
- Типа, пора залить зенки, - подтвердил я. - Все запомнила, как надо действовать? Или мне повторить еще раз?
- Не надо. Я могу прочитать тебе всю свою роль наизусть.
- Отлично! Тогда вперед. Нельзя терять времени. Удачи, красавица.
- Спасибо! - звонко поблагодарила меня за напутствие Крис. - Включаю обратный отсчет: четыре, три, два, один… Поехали!
Поехали! Уже послезавтра я буду на воле. Или в могиле. И вместе со мной - эта девчушка.
То, что Крис умница, мне было известно давно. В этом я снова убедился, когда на следующий день ко мне в гараж ввалился Анатолий Андреевич. Весь какой-то трясущийся, погашенный, очумелый! Не то с похмела, не то от представления, которое перед ним разыграла любимая племянница.
- Разин, нужна твоя помощь. - Именно эта первая фраза и была уготована куму по составленному мною сценарию. - Кристине плохо.
- Плохо? - Я не шелохнулся. Как лежал на подстилке, так и продолжил валяться, безразличный к проблемам своего "господина". - Что с ней такое? И почему не принес мне утром поесть?
- У нее опять ломки, - не обратил кум никакого внимания на мой последний вопрос. - И очень сильно болит живот. Она корчится. Ничего не соображает от боли.
- У нее сейчас месячные? - сразу задал я вопрос, который и должен был задать, как врач, услышавший про "острый живот". А сам в то же время подумал: "Кристина, ты супер".
- Месячные? - растерянно уставился на меня Анатолий Андреевич. - М-м-м… Без понятия. Тебе лучше знать.
Это свое умозаключение он выродил так непосредственно, что я чуть не расхохотался: "Мне лучше знать? Вот оно, оказывается, как! Ну, дядя Толя!"
- Причем здесь я?
- Ну… ни при чем, - спохватился кум. И выдал мне информацию, которой я и ждал: - Кристина вчера где-то выпила. Притом сильно. Она даже сама не смогла лечь в постель. Пришлось мне.
- Только не говори, что сам был трезвым, как стеклышко, - бесцеремонно перебил я Анатолия Андреевича. - Никаких наркотиков она не принимала? Не курила, не нюхала? Ты ничего не заметил? Хотя, что ты, сам кривой, смог бы заметить!
- Нет, заметил, - перебил меня кум. - Она нюхала. Во всяком случае, я так думаю. Сегодня у нее под кроватью я обнаружил тюбик с "Моментом". Разин, скажи, а это может послужить причиной тому, что ей сейчас плохо?
- Может. Все может, - расплывчато сказал я и решил конкретизировать свой ответ. А заодно подразнить и без того здорово напуганного дядюшку: - Все может быть, начиная с банальных непроходимости кишечника или аппендицита и заканчивая прободением язвы или, не приведи Господь, какой-нибудь гинекологической гадостью. Скажем, внематочной беременностью, - смаковал я, с удовольствием наблюдая за обалдевшим настолько, что даже приоткрыл рот, Анатолием Андреевичем. - А еще у наркоманов бывают ложные ломки. Даже если до этого они долго не принимали наркотики, небольшое невоздержание, например, бутылочка пива или тот же "Момент", могут вызвать как раз такую реакцию, как у Кристины, - боли в суставах, "острый живот".
- И это серьезно? - беспомощно просипел кум.
- Более чем. При таких жалобах врачи "скорой помощи" без колебаний доставляют больного в стационар. Нужна серьезная диагностика. Ты вызвал "скорую"?
- Нет. Эта больница. Что они могут! - махнул рукой Анатолий Андреевич и наконец изрек просьбу, которую я уже устал ждать. - Сходи посмотри ее. В этих вопросах я тебе доверяю больше, чем местным. Сходишь, Разин?
"Схожу. Куда денусь? - подумал я и звякнул цепью: мол, давай, хозяин, расковывай. - Тем более что сейчас по сценарию мне как раз предстоит осматривать Крис, ставить диагноз: сухая ломка с осложнением в виде делирия,[21] и настаивать на том, чтобы больную даже не думали класть в ижменскую больничку, а срочно решали вопрос ее транспортировки в краевой центр. И, естественно, я должен туда отправиться с ней в качестве сопровождающего. Ради того и заварена вся эта каша".
Анатолий Андреевич - тишайший и скромненький, - и не пытаясь потрясти у меня под носом ГПУТом или напомнить мне о коленной чашечке, достал из кармана ключ от наручников и отомкнул браслет на моей правой руке.
- Пошли, что ли?
- А костыли? - напомнил я. Не хрен куму раньше времени знать о том, что я могу обходиться без них.