– Вы имеете в виду связь с другой женщиной, сэр?
– Как тонко вы подметили! Связь с другой женщиной, да. Кувыркаться на простынях с сочной девкой и ни о чем не думать, кроме большого куска хряща, висящего между ног. И маленькая женщина дома, которая готовит вам еду, и, возможно, стирает ваши штаны или делает что-то еще. Случившееся для вас значит не больше пинты пива, Льюис; и, возможно, вы правы. Это все не важно – в долгосрочной перспективе. Быстрый оргазм, немного раскаяния и тревожность на несколько дней, а затем все кончено. И вы говорите себе, ну ты и дурак, и вы не собираетесь делать это снова. Но что, Льюис, что, если об этом кто-то узнал?
– Парню жестоко не повезло.
Он сказал это таким образом, что Морс посмотрел на него с любопытством.
– У вас когда-нибудь была другая женщина?
Льюис улыбнулся. Старая память всколыхнулась и поплыла к поверхности его сознания, как пузырь в стоячей воде.
– Я не осмелюсь сказать вам, сэр. В конце концов, я не хотел бы, чтобы вы оказывали на меня давление.
Зазвонил телефон, и Морс ответил.
– Хорошо... Хорошо... Это хорошо... Отлично.
Беседа Морса показалась необычайно не информативной, и Льюис спросил его, кто это был.
– Я дойду до этого через минуту, Льюис. Теперь, на чем мы остановились? О да. Я подозреваю, – и, если можно так выразиться, вы своим примером подтвердили мое подозрение – что прелюбодеяние более распространенное явление, чем «Лига Света» хочет заставить нас поверить. И некоторым мужикам не повезло, и они попались со спущенными штанами, и чертовски много других, которые до сих пор ходят в них.
– На что вы намекаете, сэр?
Он сделал глубокий вдох, надеясь, что это не будет звучать слишком мелодраматично.
– Просто, я думаю, что Филлипсон имел дело с Вэлери Тэйлор, вот и все.
Льюис присвистнул и медленно встал.
– Что заставляет вас так думать?
– Одной причины нет, но есть много маленьких причин. И, прежде всего, тот факт, что это единственное, что имеет смысл во всем этом убогом деле.
– Я думаю, что вы не правы, сэр. Есть старая поговорка, – извините за выражение – о том, что не гадят на собственном пороге. Разве это не было бы слишком рискованно? Она школьница, и он директор школы? Я не верю в это, сэр. Он не такой дурак, конечно же?
– Нет, я не думаю, что он дурак. Но, как я вам сказал, я попытался заглянуть назад как можно дальше, до того как он стал директором.
– Но он не знал ее тогда. Он жил в графстве Суррей.
– Да. Но он приезжал в Оксфорд, по крайней мере, один раз, не так ли? – медленно сказал Морс. – Он приезжал сюда на собеседование. И в этом смысле, используя вашу собственную живописную терминологию, он бы точно не стал гадить на своем собственном пороге, верно?
– Но вы не можете просто говорить такие вещи, сэр. Вы должны иметь некоторые доказательства.
– Да. Нам понадобятся некоторые доказательства, вы совершенно правы. Но давайте забудем про улики на минуту. Меня беспокоит, является ли это фактом или нет; и я думаю, что мы просто должны предположить, что это факт. Мы могли бы получить доказательства – я уверен в этом. Мы могли бы получить их от самого Филлипсона; и я думаю, Льюис, что есть несколько человек, которые могли бы оказать нам хорошую услугу, если б у них имелись мозги.
– Вы имеете в виду, сэр, что на самом деле у вас нет еще доказательств?
– О, я бы это не сказал. Есть парочка указателей.
– Такие как?..
– Ну, во-первых, есть сам Филлипсон. Вы знаете, что он что-то скрывает, как и я.
По своему обыкновению, Морс смело ломился через самые слабые места в своей аргументации.
– Он не говорит о девушке естественным образом, – не о самой девушке. Это почти, как если бы его пугало даже само воспоминание о ней – как-будто он чувствует себя виноватым в некотором роде.
Флегматичного Льюиса, казалось, данное утверждение не впечатлило, и Морс оставил его.
– И еще есть Магвайр. Кстати, я видел его снова вчера.
Льюис поднял брови.
– Вот, значит, как? Где это было?
– Я, э-э, подумал, что должен последовать вашим советам, в конце концов. Вы были совершенно правы, знаете ли, – о Лондоне. Несколько свободных концов именно там удалось связать.