— Давайте обсудим все по порядку, — предложил Захид.
— Давайте.
— Я вас не предал, никому о вас худого слова не сказал, ничего недостойного в отношении вас не совершил.
— Не совершили? А это как назвать? Весь «Чинар» знает, что Азада — моя невеста, а теперь... Вы опозорили меня перед людьми. Разве настоящий джигит так поступает?!
— Азада вас не любит, об этом весь «Чинар» знает, кроме... вас.
— Странно, целый год встречалась со мной и вдруг... не любит.
— Странно другое — вы за все это время не захотели понять, что нелюбимы ею.
— Уезжайте отсюда, товарищ лейтенант, не ломайте моего счастья! — голос Юсуфа дрожал, он поднялся. — Я буду бороться за нее.
— Сюда я приехал не по своей воле, — ответил Захид, — и оставлю «Чинар», когда прикажут.
— За этим дело не встанет, — с угрозой произнес Юсуф. Уже уходя, зло прокричал: — Обязательно прикажут!
— Но даже тогда Азада не достанется вам.
XXVI
Дел было много, да кроме того хотелось быть в курсе расследования, и Захид без конца звонил в районное отделение милиции, справлялся, что нового сообщил им уста Нияз, каковы результаты повторной экспертизы. Не заметил, как наступил вечер.
Он решил обойти кишлак, закрыл кабинет и вышел на крыльцо. На верхней ступеньке задумчиво сидел Маджид-тога.
— Отдохните, Захидбек, — предложил секретарь. — Погода в эти дни совсем не летняя. Такого я что-то не припомню на своем веку. Видите, тучи...
Из-за Кугитанга в сторону вершин Байсун-тау, цепляясь за острия скал, плыли тяжелые тучи. Но дышалось легче, чем утром и днем. Казалось, яблони и урючины в садике ожили, выпрямив поникшие ветки.
Во дворике Маджида-тога было чисто, уютно. Когда хозяин и Захид устроились на чарпае в ожидании чая, из репродуктора, висевшего на дереве, раздался громкий голос диктора. Местное радио начинало вечернюю передачу. Сначала было сообщение о различных новостях в районе и области, а под конец выпуска вместо обычной сводки погоды передали предупреждение: «На отгонных пастбищах ожидаются сильные грозы!» Диктор трижды повторил эту фразу.
Подобные сообщения приносят овцеводам тревоги и волнения. Грозы в горах — это особенно опасно!
Ни один, даже самый мудрый чабан не решится предсказать, над какой из сотен долин разразится гроза, где обрушится на горные склоны ливень, вызовет сель, от которого в мгновенье ока ничего не останется на джайляу.
— Небо в горах, брат, так же коварно, как и некоторые горянки, — прокомментировал сообщение диктора тога. — Грозы могут такое устроить... Но... говорят, сначала еда, потом деловая беседа. Прошу, — он протянул гостю пиалу с чаем.
Не успел Захид полакомиться ароматным жареным мясом, которое только одним своим видом и запахом вызывало аппетит, как зазвонил телефон. Разыскивали Акрамова. Майор Махмудов приказал лейтенанту немедленно выехать к Шермату-ата и узнать точное местонахождение Халдара-бобо.
— Срочное задание? — спросил Маджид-тога.
— Нужно немедленно увидеться с Шерматом-ата. Я пойду, тога. Спасибо за хлеб-соль.
— Жаль, не удался наш ужин.
— Теперь уж в другой раз, — сказал Захид.
...Из «Чинара» Акрамов выехал, когда над кишлаком уже опустились сумерки. Прежде чем отправиться в дорогу, он заехал в гараж и заправил мотоцикл. Все это отняло более получаса. Он миновал брод, и вскоре дорога пошла по дну ущелья.
В прошлый раз он проезжал здесь днем, и теперь пытался разглядеть запомнившиеся отметины — глыбу странной формы, камень особой раскраски. Но сейчас все глыбы и все камни, попадая в полосу света, были желтыми.
Вскоре блеснула и первая молния, осветив небо и горы, четко обозначив вдали зубчатку главного хребта. Захид увидел, что на склонах соседних адыров, словно клубы дыма, стелются черные тучи. Спустя минут десять молнии начали вспыхивать по всему небу и так часто, что казалось, он находится не на горной дороге, а в громадном цехе электросварки. В их свете Захид видел, как тучи скатываются все ниже и ниже. Отчетливее слышались раскаты грома. И чем выше к этим тучам поднимался мотоцикл по горной дороге, тем сильнее грохотал гром. Тучи будто устроили на склонах адыров грандиозную сечу и жутким грохотом пытались оглушить смельчака, отчаявшегося приблизиться к ним. Но Захид не обращал внимания на разбушевавшуюся стихию. Все его мысли сейчас были сосредоточены на одном — выбраться на тропу, ведущую в сторону джайляу. Попасть на нее надо во что бы то ни стало, как говорится, с первого захода, иначе, точно самолету, не рассчитавшему посадку, придется снова и снова кружить по этой дороге.