Халдару показалось, что и капитан узнал его, но не подал виду. И хотя разговор между ними поначалу велся о вещах, далеких от прошлого, страх снова вселился в душу Халдара. В тот день капитан спустился с ним с гребня Кугитанга, опираясь на палочку. На поясе висела кобура с револьвером, а на плечах — ружье. Он поздоровался с ним и представился:
— Я участковый уполномоченный по совхозу «Чинар» капитан Халиков. Прошу предъявить документы.
Палван, напарник Халдара, протянул паспорт, и капитан, просмотрев документы, вернул его обратно. А вот трудовую книжку колхозника, выписанную на имя Халдара, положил в планшет.
— Чьих овец пасете? — спросил Халиков.
— Колхозных, — поспешно ответил Палван.
— Какого именно колхоза?
— Имени Калинина, Миркинского района, — вставил Халдар, а сам подумал: «Пока милиционер выяснит подробности, пройдет три-четыре дня, за это время отару можно спрятать в какой-нибудь пещере».
— Ну что ж, проверим, — спокойно сказал капитан и попросил Палвана поймать любую овцу. Палван не спешил выполнять просьбу, тогда Халиков сам ухватил одну из овец, глянул на ухе и, не обнаружив бирки, покачал головой: — Овцы личные, зачем лжете? Чьи они?
— Если по правде, ака, — тихо проговорил Палван, — то это отары чабанов туркменского колхоза.
— Допустим. Назовите их фамилии.
— Мы не знаем, — ответил Халдар.
— Так не бывает, Шукуров, — усмехнулся капитан, — уж вы-то об этом, как человек много проживший, отлично знаете. Надеюсь, и меня не принимаете за глупца? Ну что ж, — заключил Халиков, не получив ответа, — если трудно вспомнить здесь, придется это сделать в «Чинаре».
— А почему именно мне? — нервно спросил Халдар. Он боялся, что капитан, выясняя его личность, докопается до прошлого.
— Собирайтесь, Шукуров, — приказал капитан, — или прямо здесь выкладывайте правду. Я и сам догадываюсь, чьих вы пасете овец. Однако мне нужны не догадки, а точные данные. Если же вы дадите верные показания, вина ваша будет меньше.
— Какая вина? — переспросил Халдар. — Мы трудимся, а труд — это не преступление.
— Ну, это как посмотреть, — сказал Халиков. — Вы пасете незаконных овец. Разве вы не знаете об этом? Знаете. Кстати, почему в отаре ягнят мало?
— Прирезали на смушку. Часть продали, около двухсот штук отвезли хозяину.
— Шерсть тоже ему отвозите?
— Нет, продаем.
— Кому?
— У нас покупатель оптовый, — ответил парень, — уста Нияз из Чукургузара.
— Вот что, Шукуров, все, что вы мне здесь рассказали, придется говорить в «Чинаре». Может быть, и очная ставка понадобится, так что... Идемте.
— Пусть Палван идет, товарищ капитан, — сказал Халдар. — Он помоложе меня, ему легче делать такие переходы.
— Ему лучше остаться при отаре, — жестко заметил Халиков. — А вы не волнуйтесь, задерживать я вас не собираюсь, отпущу сразу же. Кекликов по дороге постреляем, а устанем, так передохнем.
Халдар нехотя пошел за капитаном.
— На фронте были? — спросил капитан.
Халдар вздрогнул. «Вот оно, начинается».
— Одно названье, что был, — соврал он. — До передовой так и не доехал, эшелон разбомбило, два пальца вот осколком оторвало.
— А сами откуда?
— Из Лянгара, — ответил Халдар, подумал: «Лянгаров в Узбекистане немало, пусть догадывается сам, из какого именно».
— Внуки есть? — поинтересовался Халиков.
— Наверное, — ответил Халдар и заметил, что капитан посмотрел на него с недоумением. Он тут же взял себя в руки. — Двое сыновей было у меня, когда я с женой разошелся, маленькие. Теперь, конечно, женились они, детей растят.
— Давно разошлись?
— В последний год войны. Я вернулся домой и...
— А она с бригадиром любовь закрутила?
— Если бы любовь! — вздохнул Халдар, поблагодарив мысленно капитана за то, что подсказал ход, который может оправдать многие его поступки.
— Бывает, — сказал Халиков. — Несчастье порой выбивает человека надолго из колеи, иные так и не находят себя. Но это — редко. Как правило, время излечивает и не такие травмы. Скажите, а где вы служили?