Следующий кадр – за валуном. Роки окружен камнями, по которым струятся ручейки. Он зовет Бандита. Собака не двигается. Зовет снова. Безуспешно. Тогда Роки протягивает руки, хватает пса за передние лапы и пытается притянуть к себе. Но Бандит в страхе сопротивляется, вырывается изо всех сил. Роки пробует еще раз, а потом решает прекратить. Бандит не осознает своей собственной силы и отходит, съежившись. «Правильно, Бандит, – говорит Мишель. – Слишком опасно». Видео обрывается.
Продавленная верхняя койка в крошечном доме на колесах. «Это большая мамочка спит в кроватке», – говорит Кристи. Мишель бормочет: «Большая мамочка». Кристи держит камеру. Роки ищет чистые носки в шкафчике; Кайл спрашивает, можно ли ему «камать». Дети используют слово «камера» как глагол. Изображение покачивается, пока Кристи без возражений передает видеокамеру Кайлу. Мальчик снимает тело отца снизу вверх. Джинсы, бордовая футболка, белая бейсболка с черной каймой. «Большой папа», – говорит Кайл.
«Как меня зовут?» – спрашивает Большой папа. «Роки Мозур». «Какой-какой Роки?» – переспрашивает Большой папа. Дети неуверенно отвечают: «Роки Эдвард Мозур». Нет, Гордон Эдвард Мозур. С ракурса Кайла его отец кажется высоким как уличный фонарь, таким высоким, что его голова вполне могла бы затеряться в облаках. «Почему никто не называет меня Мишель, – спрашивает Большая мамочка у Роки, – я мамочка. Почему не Мишель?»
Видео от весны 2001-го снимала Мишель. Это редкость. На Кристи желто-голубая безрукавка, на Кайле – рыбацкий жилет. Роки расположился чуть подальше: он стоит по бедра в воде, леска удочки змеится, раскачиваясь туда-сюда; Бандит неподалеку принюхивается к песку. Мишель снимает пейзаж. Скрученная сосна, можжевельник, ель. Семья приехала порыбачить в ручье. Может быть, это Моррис-Крик. Или Энтилоп-Крик. Никто уже точно не знает. За Роки громоздятся горные породы. Мишель спрашивает детей, знают ли они, какой сейчас месяц.
“Нет”, – отвечает Кайл.
“Нет?”
Они долго молчат. А потом Кристи говорит: «Апрель».
«Апрель? Нет, май, – возражает Мишель, – а день какой?»
Но дети не отвечают. Они сидят на песке. Кайл рыбачит. Кристи смотрит на воду. Бандит пробегает мимо: светло-бурый мех, большое белое пятно на шее. Камера мельком снимает пейзаж, семью, и опускается ниже и ниже, фокусируясь на руке Мишель. Левая рука, обручальное кольцо. Камера замирает. Ровно настолько, чтобы было понятно – это действие не случайно. У Мишель длинные, тонкие пальцы, ее кольцо для помолвки – небольшой квадратный бриллиант на ленточке из более мелких бриллиантов. На обручальном бриллианты того же размера. Камера останавливается, отмечает это и движется дальше. Затем снова возвращается и выключается.
В следующем кадре Роки идет по упавшему дереву, перекинутому через пропасть над огромными валунами и несколькими водопадами. Он ухмыляется на камеру, усмехается, поднимает одно колено и руки как каратэ-пацан. Дети смеются. Папа чокнулся! Роки переходит пропасть, прыгает на камень, оглядывается, а затем идет обратно, для баланса расставив руки в стороны. Когда он благополучно сходит с бревна на кучу листьев, Кайл говорит: «Папа всегда выживает».
Мишель целится из охотничьего ружья в мишень на дереве. Промах. Теперь очередь Роки. А теперь Кристи в ее зеленом купальнике. Теперь Кайл; ружье больше, чем дети. В этот раз с ними поехали Алисса и ее парень Эйван Арн. Блондинистые волосы Эйвана собраны в длинный неряшливый хвост. Роки называет себя семейным фотографом.
«Алисса, если хочешь, поработай за меня», – говорит Мишель, имея в виду, что Алисса может поснимать те несколько раз, которые должна была снимать Мишель. Эйван перекладывает топор поближе к дровам. Роки закрепляет блесну, а затем они с Эйваном идут к берегу и забрасывают удочки. Река бежит быстро, и белая пена перескакивает через камни. «Зая, – говорит Роки, – у тебя нет работы».
Медведь атакует
С Эйваном я встретилась у него дома: парень живет с несколькими большими собаками, и они неустанно пытаются выпросить кусочек мяса, которое Эйван только что сам закоптил и принес мне на бумажной тарелке. Вкуснее мяса я не пробовала. Коптильню на заднем дворе в Монтане можно встретить так же часто, как гриль на задних дворах в других штатах. Для меня это культурологическая странность; я даже не знала, что обычный человек может иметь коптильню, пока не приехала в Монтану и своими глазами не увидела, что они здесь есть у всех. Алисса с дочерью тоже зашли к Эйвану. Они уже давно расстались, но по-прежнему дружат. Люди курсируют туда-сюда. Крутые парни из тех, что ходят в кожаных куртках и ездят на мотоциклах, жмут мне руку, жуют копченое мясо, выходят покурить и глотнуть пива. Сейчас волосы у Эйвана покороче, а лицо покруглее, чем на видео, но он по-прежнему выглядит как настоящий потомок викингов.