- Кто знает.....
- М-да.... - через порог он Тамару перенёс, поставил на ноги, включил свет в прихожей, снова поднял, принёс в большой зал и уложил на диван, - сейчас чайник поставлю и продукты принесу из машины. Располагайтесь. Давайте я помогу курточку снять, - он обращался с ней осторожно, как с фарфоровой куклой, которую опасаются разбить, - я её отнесу на вешалку, теперь сапоги. Нагибаться больно?
- Есть немного, но я терпеливая. Перелома рёбер не обнаружили, хоть это радует.
- Трещина тоже много неприятностей может доставить. Всё, я пошёл, соловья баснями не кормят. Я вам в качестве компенсации за моральный ущерб ужин приготовлю.
- Всё-таки остальные 255 костей остались целыми и невредимыми, а что такое всего одна 256-ая - ерунда, с точки зрения анатомии.
- О-о, поражён. Вы неплохо осведомлены о строении человеческого скелета. Но даже одна единственная косточка может сильно осложнить существование, можете мне поверить.
Охранники санатория уставились в недоумении на полуодетую, бегущую со стороны сауны толпу мужиков, от которых валил пар. Первым бежал водитель председателя Плетенёвского сельсовета, Стрельникова, Сергей. За ним - Чичерин, подполковник ГУВД, единственный, одетый с головы до ног, видно, военная выправка помогла. Следом - остальные, на ходу натягивая на голое тело дублёнки.
- Мужики? Кто подходил к машине Ашота?
- Никто, - в один голос ответили охранники, - а что случилось, обокрали его что ли?
- Хуже. Взорвали гады! Точно никого не видели? - Сергея била мелкая дрожь, он выскочил в одном костюмчике.
- Да точно, никого посторонних не было.
- А не посторонние кто был? - подполковник приступил к допросу.
- Так все же до Ашота Вазгеновича приехали, он последний был. И первый уехал.
- Один?
- Да.
- Ладно, ребята, по машинам, поехали на место взрыва, может там, что путного скажут, - одна за другой иномарки покинули стоянку.
- Дела-а, - Костя почесал затылок, - про деваху молчать будем?
- Так она же к машине не подходила, да и уехал он один, хорошо не взял девчонку, хоть жива осталась.
- Повезло. Молчим. А то допросами замордуют или с работы попрут за то, что не досмотрели.
- Это их проблемы, не наши. Пусть сами разбираются, кто, кого и за что прихлопнул. Наше дело - сторона.
- Точно. Пусть хоть все друг друга укокошат, туда им и дорога.
- Айда, выпьем. Помянем так сказать.
глава 7
- Пока я ужин готовлю, ванну принять не хотите?
- С удовольствием, если доковыяю. Где она?
- Я вас отнесу. Не возражаете, если принесу мамин халат, он чистый.
- Не возражаю. Вы что, так и собираетесь меня на руках таскать, хватит уже, не маленькая, как-нибудь справлюсь, - охая и ахая, Тамара сползла с дивана, в полусогнутом состоянии поплелась за Тиграном, - слава Богу, что ванная не на втором этаже.
- Дом одноэтажный, на втором этаже чердак. Может, помочь? На ваши попытки самостоятельного передвижения без слёз смотреть нельзя.
- Сама. И спинку мне тереть не надо, тоже сама справлюсь.
- А я в банщики и не думал набиваться, - рассмеялся он, - если, конечно, сами не позовёте.
- Нет, спасибо, не позову.
- Я врач, Тамара, и помогаю вам как больной, иного даже в мыслях не было, вы меня неправильно поняли.
- Да не обиделась я, хотя инвалидность вы мне прописали. Это я вам как пациентка говорю.
- По вашей инициативе, между прочим, не по своей, - так они незлобно подшучивали друг над другом, пока она, держась одной рукой за стенку коридора, ползла до ванной комнаты, а он лишь слегка поддерживал за локоть, в любую минуту готовый прийти на помощь, если силы покинут её.
Завернувшись в пушистый голубой халат, Тамара сидела на диване в ожидании обещанного ужина. Пронизывающая боль, если не шевелиться, практически не беспокоила. После пережитого есть совсем не хотелось, но и обидеть гостеприимного хозяина было не совсем удобно, всё-таки не бросил на улице, помог с больницей и привёз домой совершенно незнакомого человека. Другой бы на его месте мало того, что сдал бы в милицию да ещё предъявил материальный ущерб за вмятину на капоте, хоть и небольшую, от столкновения с ней. Хотя, что с неё взять, разве только натуру, да и то уже подпорченную, не девочка. Тамара с интересом разглядывала небольшую, но уютную комнату. Диван, на котором она сидела, был застлан цветастым пледом, возле окна стол со стульями, на противоположной от неё стене - горка, заставленная всевозможной посудой, начиная от маленьких хрустальных рюмочек и заканчивая большим, пузатым фарфоровым чайником, окружённым чашками с блюдцами. Стены оклеены обоями нежного розового цвета, в тон им занавески. На полу ковёр, толстый, больше похож на изделие ручной работы, чем фабричный, с ярким разноцветным узором. Возле дивана тумбочка с настольной лампой, которая сейчас была включена и пропускала через розовый абажур свет, мягко озаряющий комнату. Помещение своими слониками и мягкими игрушками больше напоминало женскую гостиную, чем пристанище для мужчины, весь вид которого кричал, что он ни сном, ни духом к этой коллекции никакого отношения не имеет. Большой телевизор, видимо, дорогой домашний кинотеатр, и над всем этим настенные часы с кукушкой.