- Есть такая страница, место жительства называется, прочитай и запомни. - Татьяна открыла паспорт, отыскала нужную страницу, женщина зарегистрирована по улице ...., номер дома....., квартира.
- Это где?
- Недалеко от станции метро "Алексеевская".
- Тогда возникает ещё один вопрос, что делать с родственниками, которые проживали с ней, с этими чёрствыми людьми, способными выгнать женщину в неизвестность? Вряд ли они после всего этого захотят дать своё согласие на дальнейшее ее проживание в квартире. Нет, не так выразилась, на мою дальнейшую регистрацию по месту прописки. Тем более, насколько мне не изменяет память, и если не пересмотрен жилищный кодекс, человека могут выписать после того, как в течение полугода он не платит за коммунальные услуги и не проживает, соответственно, в квартире.
- Будем надеяться, что такого не случилось, она ушла сама и лишать её места прописки никто не собирается. Тем более, что квартира находится в её личной собственности, полученной по наследству от родителей.
- Странно всё это. Зачем тогда ей уходить, раз она хозяйка?
- Вполне согласен, хотя вспомни себя, ты по доброй воле отдалилась от близких тебе людей.
- Это не одно и тоже, только таким образом я могла уберечь их от кровавой вендетты "кровь за кровь, смерть за смерть" семьи Саркисян. Потерять единственного теперь уже сына да и мужа, я не могла. Их смерти мне бы уже было не пережить.
- Ты всё ещё любишь мужа? - голос Тиграна странным образом надломился и, не сумев преодолеть резкие колебания связок, он закашлялся.
- По-человечески да, это же естественно, с ним я прожила большую часть своей жизни. Пойми, мы встретились детьми, двадцать лет ему, мне и восемнадцати не было. Поженились, у нас родились сыновья, моя благодарность и детская влюблённость со временем переросли в уважение и привычку находиться рядом с ним. За ним было спокойно и надёжно, как за каменной стеной. А что ещё женщине надо, только уверенность в завтрашнем дне, знать, что тебя не предадут, не бросят, быть нужной, необходимой. Ты - совсем другое дело. Я всерьез полюбила тебя, всячески сопротивляясь этому чувству. Со мной это впервые, когда поёт душа, сердце рвётся наружу и тебе безразлично даже то, что твой любимый, как считаешь, твой враг.
- Я счастлив!
- После такого признания, впервые произнесённого Татьяной и прозвучавшего от чистого сердца, он расплылся в улыбке, чётко сознавая, что такая волевая женщина, как она, не станет бросаться пустыми банальными фразами, если в действительности не испытывает таких искренних чувств. Однажды он дал себе слово, что никогда не попадётся на женские уловки, и любовные признания не тронут его сердца, но Татьяне удалось подобрать ключик, отогреть замкнутую душу. Вопреки здравому смыслу он поверил ей, воспрянул духом и стал мечтать о счастливом браке, на который уже и не мог надеяться.
- Ничего не понимаю, - Татьяна читала документы на квартиру, в которых чёрным по белому было написано, что Крышкина является единственной наследницей четырёхкомнатной квартиры, общая площадь которой составляет 84,6 метра.
- Дурдом! - в сердцах воскликнула она, - а где остальные наследники? Ведь выгнал же её кто-то из её собственной квартиры?
- Опять ты за своё, почему обязательно выгнали, может, у неё с головой не всё в порядке было, ушла и забыла всех.
- Ага, прихватив при потере памяти документы на имущество.... Что-то здесь не так, почему её никто не разыскивал? Когда я приватизировала квартиру, то во избежание лишних расходов, муж и сыновья писали заявления об отказе от доли, но, согласно закону, права на проживание у них сохранялись, вот только без моего согласия никто из них распорядиться квартирой не мог. Ни обменять, ни продать, и даже прописать своих жён не имели права без моей подписи. Поэтому не понятно, как оставшиеся жильцы обходятся без столь ценного документа? Мне страшно...
- Почему? Это проблемы родственников Крышкиной, а не твои.
- Ты можешь представить, как я появлюсь у них в доме, что скажу: "Здравствуйте, я ваша тётя или мама", которая точно помнит адрес, но совершенно забыла имена своих детей. Очень мало вероятно, что меня не раскусят и не отправят в тюрьму как самозванку.
- Мы что-нибудь придумаем, обещаю, - постарался он успокоить женщину, хотя сам уже сомневался, что из этой затеи с пропиской получится что-то путное. - Татьяна права, пока не будет выяснено всё о родственниках Крышкиной, соваться в пасть крокодилу, я ей не позволю, - про себя решил Тигран, вслух же произнёс следующее:
- Для сбора и получения информации у нас есть семейный адвокат, вот пусть и занимается своими прямыми обязанностями.