Глава 26
В памяти всплыл разговор с соседкой по квартире Антонины, которая предсказала: "Найдёшь то, что много лет назад у тебя украли, но не в России, а далеко за её пределами", - так оно и вышло.
Татьяна долго не могла прийти в себя, поражаясь бесчувствию людей, способных на такие, поистине, чудовищные поступки. Понять, значит простить, а она была к этому не готова, по крайней мере, сейчас, не зная, как отреагирует Михаил на то, что она его настоящая мать. Сможет ли принять её, будет ли способен полюбить, как любит его она, или отвергнет, даже не выслушав объяснений, что она никогда не отказалось бы от него по доброй воле.
Опасения оказались напрасными, Михаил спокойно выслушал всё, о чём рассказала Татьяна, а Тигран в доказательство её слов предоставил данные экспертизы, подтверждающие, что она его биологическая мать. Рано лишившийся родителей, он и представить не мог, что сможет когда-нибудь в своей жизни назвать другую женщину мамой, но по стечению обстоятельств, Татьяна оказалась не просто другой женщиной, а настоящей родной матерью. И после слова "Сынок!", произнесённого Татьяной со слезами на глазах, протянул к ней руки, крепко прижал к груди и нежно прошептал: - "Мама!.."
Ожидая сына к обеду, она всегда была полна ликующей радости и даже внутреннего самопожертвования, если, конечно, потребуется. Миновал полдень, Татьяна нервничала и всё чаще поглядывала на часы. Опоздания не были в стиле Михаила, он всегда выполнял данные обещания, а если что-то выходило из-под контроля, обязательно перезванивал, предупреждая, что задерживается. Материнское сердце не подвело и на этот раз. Когда раздался телефонный звонок, Татьяна уже была уверена, что с Мишей что-то случилось, так как время приближалось к семи часам, но он так и не подавал голоса, а его мобильник был не доступен.
Много суток раненый Михаил пролежал в беспамятстве. Однако молодой организм победил смерть, сознание вернулось к юноше. Он открыл глаза: у него в ногах на низком пуфике сидела Татьяна. Она, не отрываясь, глядела в глаза сына, на её лице он прочёл доброту и усталость. Встретившись с ним взглядом, она улыбнулась и одобрительно произнесла:
- Вот, теперь тебе станет лучше.
Ей очень хотелось побежать к Тиграну, поделиться огромной радостью, что Михаил очнулся, и только вопросы, заданные ей слабым голосом сына, остановили её.
- Что со мной?
- Ты ударился головой о корму яхты, при взрыве.
- Ничего не помню....
- Так бывает, сынок, память постепенно вернётся. Ты лежи, не надо много говорить.
Уголки запёкшихся губ раненого дрогнули в слабой улыбке. Он хотел протянуть матери руку, но рука не повиновалась:
- Пить, - попросил он и попытался облизать потрескавшиеся губы непослушным сухим языком. Выпив немного воды, Михаил глубоко вздохнул и уже более окрепшим голосом повторил вопрос:
- Где я? На больницу не похоже...
- Ты у меня дома, не волнуйся, всё будет хорошо. Каждый день тебя навещает врач, да и Тигран после работы от тебя не отходит... Мы решили, что дома и стены помогают, вот и не позволили тебя в больницу отправить.
- Со мной была девушка, что с ней, где она?
Татьяна заволновалась, так как со слов спасателей, на месте затонувшей яхты, они никого не обнаружили, аквалангисты прочесали всё дно и само судно. Яхта восстановлению не подлежит, поэтому приняли решение, что её поднимут на поверхность чуть позже. А пока дали заключение после осмотра, что, вероятнее всего, пожар начался в машинном отделении, первый взрыв произошёл от газового баллона, находящейся в каюте плиты, так как пол прогорел снизу, а два других - от кислородных, используемых для подводного погружения, которые видимо, находились на палубе.
- Лежи, тебе нельзя двигаться! Сынок, - чуть помедлив, произнесла Татьяна, - а ты уверен, что был не один? Ты же сказал, что ничего не помнишь....
- Я не помню, что произошло потом, когда мы с Джил вышли из бухты, но то, что она была на яхте вместе со мной, помню точно.
- Кто она, эта девушка, ты никогда мне о ней не говорил, но часто в бреду произносил её имя.
- Моя невеста. Сегодня на яхте я собирался сделать ей предложение, а потом, уже вместе с ней, приехать к тебе на обед, познакомить..., вас.
В ожидании ответа Михаил жадно впился взглядом в глаза матери, пауза слишком затянулась. Татьяна лихорадочно соображала, что придумать такого правдоподобного, чтоб он ей поверил, но в голову ничего не приходило. Михаил в изнеможении откинулся на подушку и закрыл глаза. Думая, что сын вновь потерял сознание, Татьяна наклонилась, поцеловала его влажный лоб и тихо запричитала.